Десять бойцов

– Я буду очень рад, если ты останешься со мной. Но то, что ты там себе напридумывал, это… ммм… газават с целым народом?! Это жуткий идиотизм – я не желаю иметь к этому никакого касательства! А потому – вот что: если не одумаешься, лучше тебе меня оставить. Вот поработаешь на меня, забирай свои взрывоопасные баксы и катись куда душа пожелает. Для своего дела я деньги всегда заработаю…

Вот таким образом. Теперь я имел представление, каким макаром полковник «зарабатывает» деньги. Ну, разумеется, так масштабно – на четыре «арбуза» – он до сих пор не затевался. Обстоятельства и отсутствие всесторонне подготовленной команды не позволяли. Но наверняка что-то в том же духе, только попроще, уже имело место. Иначе откуда дровишки? Дом, машины, ратные прибамбасы, регулярные выплаты «агентам», связи… Не из фонда же пострадавших от экологических катастроф!

Система охраны в усадьбе Парапета была организована не хуже, чем на государственном объекте нулевой категории. Помимо колец «егозы» поверх высоченного забора тянулись в семь рядов струны емкостной системы обнаружения, а через каждые восемь метров были наварены железные прутья, на которых красовались телекамеры. Пульт с мониторами располагался в небольшой сторожке у ворот: находящийся там денно и нощно охранник мог обозревать каждый квадратный метр прилегающей к усадьбе территории. Если приплюсовать сюда мощные решетки на окнах особняка, пуленепробиваемый «Линкольн» и восьмерых телохранителей, безотлучно торчавших при персоне, можно сделать закономерный вывод: под старость лет вор вдруг ни с того ни с сего начал очень серьезно беспокоиться о собственной безопасности.

Покопавшись в своих кладезях информации, полковник Шведов очень скоро обнаружил причины этого беспокойства и гармонично вплел их в стройную систему козней. Чуть позже эти нюансы безотказно и четко сработают – но это будет на очередном этапе операции. А пока вернемся к нашим баранам. Вернее – к цельнометаллическим воротам усадьбы Парапета, выкрашенным в салатовый цвет.

Глянув на эти ворота, я моментально прокрутил в уме возможные варианты штурма усадьбы. Если бы не Лялька, вполне могло случиться так, что в эту самую секунду к воротам семенил бы Клоп с «пластитом». А на правом и левом фланге готовились к операции с «мухами» для стрельбы с колена первые номера штурмовых групп. Я очень сильно сомневаюсь, что на курсах телохранителей парней Парапета обучали оборонять жилое здание в условиях уличных боев. А потому мы элементарно раскатали бы эту твердыню на три счета – это гарантированно. Правда, было бы немного шумновато. Но зато с меньшим процентом риска, нежели в первом варианте, с псевдолялькой…

Подъехав к воротам, я трижды коротко посигналил (несмотря на то что сторож ее прекрасно видел, Лялька всегда, возвращаясь, нетерпеливо давила на сигнал).

Камера, расположенная на заборе слева от калитки, чуть-чуть повернулась ко мне – спустя пару секунд тяжелые ворота медленно расползлись в разные стороны.

Заезжая во двор, я краем глаза зафиксировал, что в конце улицы появился «Опель» с напарниками. Порядок – работаем по графику.

Как только Лялькина машина оказалась в усадьбе, створки ворот почти неслышно встали на место. Я быстро осмотрелся и с облегчением констатировал, что во дворе, кроме охранника, никого не было.

Выбравшись из машины, я одернул куртку – как это делают женщины – и танцующей походкой направился к небольшой кирпичной сторожке, расположенной у ворот.

За огромным, во всю стену, окном можно было рассмотреть крепкого парня в вязаном свитере, сидящего за экранным пультом. На расстоянии вытянутой руки от охранника стояла аккуратная индивидуальная пирамида, в которой покоился «АКМС» с присоединенным магазином. Вон как у вас тут! Порядок, порядок… Стоп, стоп! А вот это непорядок…

Парень во все глаза пялился на меня, медленно втягивая голову в плечи, и растерянно улыбался. Его улыбка и поведение меня насторожили. Значит, я что-то делаю не так. Или Лялька никогда не заходит в сторожку, или я неправильно иду. Или задница худовата, как справедливо заметил Джо.

Когда я приблизился к сторожке на три метра, сзади вдруг раздался голос:

– Что, радость моя, не работается сегодня, а?

Чуть не подпрыгнув от неожиданности, я замер как вкопанный. «Влип!» – суматошно подумал я. Медленно обернувшись, я потупил взор и тихо выдохнул: ко мне от крыльца дома шел Парапет. Хорошие у Шведова фотоснимки – сработаны на совесть. Опыт – его не пропьешь.

Вор имел весьма заурядную внешность – совсем как я. Неприметный, незапоминающийся, серый – так говорят про субъектов аналогичного типа. Если бы накануне я менее внимательно изучил его фоторожу, сейчас наверняка терялся бы в догадках: он это или кто-то из окружения.

– Куражу нет, да?! – фиксанул тремя золотыми коронками вор, благодушно улыбаясь и разминая сигарету. – А вот у меня сегодня все получается! Кстати, ты что в сторожке забыла?!