Десять дней которые потрясли мир

Временное правительство намеревалось послать на эту конференцию двух представителей: генерала Алексеева, настроенного очень реакционно, и министра иностранных дел Терещенко. Советы со своей стороны избрали Скобелева своим представителем и составили манифест, знаменитый наказ, который должен был служить ему инструкцией 5. Временное правительство не признавало ни Скобелева, ни его наказа; союзная дипломатия тоже протестовала. Кончилось тем, что Бонар Лоу (Эндрю Бонар Лоу (1858-1923) - английский государственный деятель, глава консерваторов, в 1917 г.- канцлер казначейства (министр финансов) в коалиционном правительстве Ллойд Джорджа и лидер палаты общин.- Ред.) холодно заявил, отвечая на вопрос в британской палате общин: "Насколько мне известно, Парижская конференция будет обсуждать не цели войны, а способы ее ведения...".

Русская консервативная пресса была в восторге, а болыпе-пики кричали: "Вот куда завела меньшевиков и эсеров соглашательская тактика!".

А по всему фронту длиною в тысячи миль (Миля - 1,6 километра.- Ред.) бурлила, как морской прилив, многомиллионная русская армия, высылая в столицу, новые и новые сотни делегаций, требовавших: "Мира! Мира!".

Я отправился за реку, в цирк Модерн, на один из огромных народных митингов, которые происходили по всему городу, с каждым вечером собирая все больше и больше публики. Обшарпанный, мрачный амфитеатр, освещенный пятью слабо мерцавшими лампочками, свисавшими на тонкой проволоке, был забит снизу доверху, до потолка: солдаты, матросы, рабочие, женщины, и все слушали с таким напряжением, как если бы от этого зависела их жизнь. Говорил солдат от какой-то 548-й дивизии.