Десять методик развития мышления и памяти

Причем частная собственность определяется природой человека. Коммунизм можно и в Африке внедрять. Почему? Там есть фрукты, овощи. А мы находимся в той зоне, где материальные блага добываются в течение лета, складируются и сами же едим. На юге производить плодоовощную продукцию гораздо проще. Заплатил налоги, и государство тебя обеспечит охрану твоей собственности, и потом ты какую-то часть налогов отдаешь.

Сейчас коммунисты предлагают популистские решения – национализировать экономику. Но они уже в советские времена национализировали. Когда перешло все в частные руки, пошел откат. Но опять же, возвращаться к государственной собственности не получится. У человека должен быть собственный интерес, а на охрану своей собственности он выделит деньги.

Идея общественной собственности противоречит природе человека. Но все равно будут накапливаться богатства. В 1990-е существовали подпольные учреждения, которые готовили различные товары. Конечно, многие подпольные учреждения готовили плохую продукцию, но были и такие, что выпускали качественный товар. Недаром же люли в те времена с утра на «барахолки» ездили закупаться.

ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

О ПОСЛЕДСТВИЯХ НАРУШЕНИЙ ЗАКОНОВ РЫНКА

У нас в 1990-е годы в медицине ввели кооперативы. Великолепно вначале было. Кооперативы платили 10 % налогов государству. Я кооперативу платил как работник 20 %. 10 % оставалось на руководителей, 10 % – государству. Мне оставалось 70–80 %. Посетители кооператива платили 100 рублей. Мне оставалось 80 рублей. В результате, когда стали нарушать эти принципы, врачу кооператива платили 30, и из них еще и налог государству уходил, и я получал 25. В итоге, пациент вам платил 100, а вы получали всего 25.

Стали темнить. Когда больной ко мне приходил, первый раз оплачивал через кассу. Потом больной понимал, что можно мне лично платить. Правда, если я видел, что с этим человеком нельзя связываться – донесет, я от платы отказывался. А если он был нормальный человек, то через какое-то время мы договаривались. Он приходил ко мне, платил мне 50 рублей – вдвое дешевле, чем в кассу, я получал в итоге вдвое больше, а государство получало кукиш с маслом. И оно не знало, что между нами – врачом и пациентом – происходило. Свою долю получали и медсестры, и лаборанты, поэтому они тоже заинтересованы.

А в регистратуре сотрудники продолжали сидеть на окладе. Им должны были хоть копейку от каждого больного давать. Так, сотрудница пропустила бы через себя человек сто – получила бы рубль. А так как ей безразлично, сколько человек обратится в поликлинику, то она могла и нагрубить, и нахамить, а в итоге больной мог развернуться и не дойти до врача. Но что было делать? Ведь кооперативом руководили социалистически подготовленные люди, зараженные идей социальной справедливости.