Десять ночей с бывшим

 Я сама с ужасом смотрела на него, представляя, как сейчас неумолимо становлюсь собственностью Алекса Шалаева, матерью его ребенка и теперь навеки с ним повязана. 

Ребенка я хотела… но потом. Когда сделаю карьеру, встану на ноги и найду себе достойного мужа. Нормального, красивого, уважающего меня. Как Давид, а не как бешеный извращенец Шалаев! 

Что случилось, почему его так накрыло, он же не собирался ничего подобного мне устраивать и на корпоративе даже обрадовался своей извратной душонкой, что можно развлечься таким способом!

- Если б я знал, как это охуенно, я бы делал детей всем своим бабам… - мечтательно заявил Алекс, глядя в потолок. Его пальцы нежно скользили по моей коже. - Но с тобой, уверен, самое взрывное. 

- Можно… мне в ванную? - Спросила я неловко. - Я… грязная.

- Вон возьми салфетки, - небрежно отозвался он. - В ванную, конечно, нельзя, Сонечка, я не идиот. Три дня ты будешь здесь со мной, строго до срока. Я даже на работе отгулы взял. Будем трахаться как кролики, закрепляя результат. Нашпигую тебя своими живчиками по самое горло, пусть победит сильнейший. Станешь мамочкой… ух.

- Шалаев… это омерзительно, - скривилась я. 

- Если тебе так не нравится эта идея, то почему ты стала такой мокрой, а, Сонечка? - Подмигнул он. - Тело не обманешь. Телу твоему это понравилось… 

Самое ужасное было то, что понравилось не только телу… 

Я пыталась взнуздать свои эмоции, вернуть их в норму, но что-то внутри меня сладко замирало, когда я представляла, что там, под горячей ладонью, уже творится невероятное чудо. 

А голова… Еще немножко, и я смирюсь. И начну думать, как бы нам с будущим сыночком сбежать из-под надзора Алекса. Потому что его присутствия в своей жизни до конца моих дней я точно не собиралась терпеть!

Алекс. Провал

«Что случилось?» - все время спрашивала Сонечка. 

Когда я кормил ее из рук, когда трахал нежно, глядя в глаза и погружаясь в горячее и мягкое тугое лоно, когда трахал жестко, вдалбливаясь в ее тело так, что она влетала головой в стену, когда доводил ее до пятого оргазма, и она дрожала, покрытая капельками пота, когда позволил наконец сходить в туалет и душ самой, но только на пять минут. 

Она заглядывала мне в глаза и хотела знать, когда и как я изменился и вместо проигрыша в споре решил забрать себе ее жизнь и ребенка. 

Сам не знаю. 

Хотя, конечно, знаю. 

Меня взбесило тогда, что она сама меня бросила. Но я все равно чувствовал, что мне не под силу разбудить эту ледяную монашку, разогреть ее и развратить. И отступился, сказав «зелен виноград». 

Спустя несколько лет, когда она сама попалась мне в лапы: высокомерная, уверенная в себе, совсем иная женщина, не тот испуганный котенок, которого я лишил невинности, я тоже был куда более опытным. 

Мне захотелось опустить ее, унизить, заставить саму признать, что она хочет секса. Сломать наслаждением и развратом. Все шло по плану, я собирался оттрахать ее этой ночью так, что она бы забыла свое имя, анал был запланирован чуть позже и мягче, потом немного БДСМ… и я бы полюбовался, как она ползает у меня в ногах и умоляет трахнуть ее хоть еще разочек. 

На работу, конечно, взял бы. Чем плоха сочная девочка, такая как Соня, с отличной фигуркой и с такими умениями? Не делить же Милену со всем офисом. Так бы я потрахивал мою девочку в свободное от других время в обеденный перерыв. 

Что-то пошло не так, когда я увидел, как ее лапает Давид. 

Нет. Что-то пошло не так, когда у меня не встало на Милену. 

Потом была бешеная, до красной пелены перед глазами, ревность к Давиду. 

А потом только Соня показала себя такой страстной, такой бешеной… Она ненавидела меня, но раскрывалась мне до предела, как не раскрывалась ни одна другая девушка. Позволяла делать с собой все, что угодно, доверяла безусловно, хотя я был последним человеком, которому ей стоило доверять. 

Ну и все-таки, когда бывшая ледышка с дыркой кончает от твоего хуя в жопе так, что от ее воя трясутся стены, тут любому башку снесет. 

Никогда не скажу ей, что когда увидел ее закатившиеся глаза, то подумал, что хочу эту шлюху в своей постели навсегда. 

Я хочу привязать ее к себе намертво. Пусть родит мне ребенка и останется тут жить. В жопу ее карьеру, я дам ей столько денег, сколько она захочет! 

Утром она еще не открыла глаза, спала, положив голову на руку, обнятую браслетом, и темные ресницы бросали тени на нежную кожу. Розовое плечико выглядывало из-под одеяла и я, неожиданно для самого себя, осторожно коснулся его губами. Ты будешь моя, Сонечка. Внутри тебя уже зреет моя частичка. Женщина раскрывается в полной мере только став матерью, и я сделаю тебе такой подарок. Самый дорогой, который мужчина может подарить женщине. 

Мой хер дернулся, утыкаясь ей между ягодиц и как бы намекая: «А мне?»

Сейчас будет и тебе, друг.