Десять писем

— Так вот, Элли Ришар, — начал он. Твоего отца направили в Японию, чтобы он мог закончить свое очень важное военное изобретение, которое могло бы сыграть решающее зачение в победе союзников. Он закончил работу, но то ли не хотел отдавать ее никому, то ли кто-нибудь понюхал про нее, но чертежи бесследно исчезли. На нужно выяснить, не осталось ли у твоего отца каких либо записей, шифров, или не передавал ли он записки кому-либо здесь, в Японии, тем более, что он здесь был связан с японскими погрессивными кругами. Мы похитили тебя из под носа французского консула с целью использовать тебя как приманку для друзей твоего отца. Мы их не знаем, но этим займеться он.

Ред кивнул на жилистого, гибкого как кошка, японца.

— Его зовут Хаяси, — продолжал Ред, — и ты поступишь в полное его распоряжение. И должна слушаться его бесприкословно. Понятно? А не то…

Он кивнул японцу и тот ловко, по-кошачьи прыгнул ко мне и стал душить меня за горло пока рука Реда не остстранила его от меня.

— Какого черта! Ты задушешь девчонку! Так вот, — продолжал он, — если ты что-нибудь знаешь о бумагах твоего отца, припомни, расскажи. А мы еще встретимся. Эй, кто там! — крикнул Ред.

В комнату вошла японка.

— Отведите ее! — приказал Ред.

Позже я узнала, что нахожусь в одном из фешенебельных публичных домов для европейцев и богатых японцев, маскировавшийся под вывеской "Хореографическое училище". Сюда попадали девочки различным путем: в том числе и путем прямой покупки их у бедных родителей, а так же и просто похищением.

Хозяин этого помещения, богатый и очень уважаемый японец, раньше имел с десяток "чайных домиков". Но их пришлось закрыть, так как в стране развернулось движение протеста женщин и прогрессивных кругов населения, и правительство вынуждено было официально закрыть увеселительные дома, но все они неофициально продолжали существовать под безобидным названием «училищ», «школ» и даже "монастырей".

В доме где я находилась девочек обучали танцам, музыке, языкам. Кроме общеобразовательных предметов были специальные: "история эротики", "эротическая литература", "эротические танцы".

В училище находилось двенадцать девушек, не считая меня, которые составляли две группы по 6 человек. Каждая группа чередовалась: два дня занятия, а два дня с гостями по прямому назначению. Гости обыкновенно съезжались вечером и в течении ночи часть уходила, а часть оставалась до утра. Плата у нас была высокой и гости только состоятельные.

Первое время меня никто не тревожил и я целыми днями валялась на диване в своей комнате, перелистывая журналы. Однажды Хаяси пригласил меня в другую часть дома и ввел в одну из обставленных мягкой мебелью комнату. На диване и на низеньких пуфиках сидели шесть девочек по 10–12 лет, приблизительно, а посредине сидела английская леди в очках. Шел урок английского языка. С этого момента я как и все девочки начала посещать занятия, танцы, кроме эротических, и, так же как все, потдвергалась наказаниям за непослушание, ленность, невнимательность.

Изредка заходил Ред, приносил мне сладости и мы как-то с ним подружились. Я ему не могла ничего рассказать о чертежах и он предупредил меня только об одном: если кто-нибудь будет интересоваться мной, моии прошлым, я тотчас же должна сообщить об этом Хаяси. И только.

Но жизнь шла своим чередом и ничего не случалось. Прошло 5 лет. Мне уже исполнилось 12 лет. Я имела большие успехи в изучении языков, танцев. Меня поощряли, но и наказывали. Сперва я кричала, вырывалась, а потом как-то привыкла и даже начала находить в этом удовольствие. Особенно если, меня секла одна девочка — мулатка, на год старше меня. Когда она приходила с плеткой из шелковых шнурков, меня охватывало сладострастная дрожь.

Она снимала с меня халатик и сама радевалась до гола. Тело у нее было как у мальчишки. Грудей почти не было. У нее была особенность: половая щель у нее была расположена очень высоко, как у совсем маленьких девочек, и когда она ходила голая, то ее хорошо видимые, припухлые срамные губы, почти всегда к тому же влажные, двигались самым возбуждающим образом. Мало того.

Она обладала сантиметра на 2–3 выдвигался из половой щели… Не смотря на то, что ей было всего 13 лет, она считалась лучшей из всех девочек и мужчины были от нее без ума. Звали ее Мария. Она зарабытывала больше всех. Она научила меня лейсбийской любви, которая практиковалась у всех воспитанниц поголовно…