Десять писем

; время и обстоятельства оказались благоприятными для образа действия каждого из них. Но в это же самое время человек, подобный Сципиону, не достиг бы такого успеха в Италии, а подобный Ганнибалу в Испании, как каждый из них в своей провинции.

Никколо http://hghltd.yandex.net/yandbtm?fmode=inject&url=http%3A%2F%2Fwww.DrevLit.ru%2Ftexts%2Fm%2Fmakkiavelli_10pisem.php&text=%D0%BC%D0%B0%D0%BA%D0%B8%D0%B0%D0%B2%D0%B5%D0%BB%D0%BB%D0%B8%20%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C%D0%BC%D0%B0&l10n=ru&mime=html&sign=9e0ce7e55446af867dcd5515070e1dec&keyno=0

 Макиавелли http://hghltd.yandex.net/yandbtm?fmode=inject&url=http%3A%2F%2Fwww.DrevLit.ru%2Ftexts%2Fm%2Fmakkiavelli_10pisem.php&text=%D0%BC%D0%B0%D0%BA%D0%B8%D0%B0%D0%B2%D0%B5%D0%BB%D0%BB%D0%B8%20%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C%D0%BC%D0%B0&l10n=ru&mime=html&sign=9e0ce7e55446af867dcd5515070e1dec&keyno=0

[446]

(A) Кто не умеет фехтовать, собьет с толку опытного фехтовальщика.

(Б) Наконец, [не следует] никому давать советы и пользоваться чужими советами, кроме общего совета каждому - следовать велениям души и действовать смело.

(B) Людям наскучивает добро, а зло причиняет страдания; горечь противна вкусу, а сладость приедается.

(Г) Искушать судьбу, она дружит с молодыми, и применяться к требованиям времени. Но нельзя и обладать крепостями, и не иметь их; нельзя быть [сразу и] жестоким и милосердным.

(Д) Когда судьба изнемогает, человек, семья, город переживают крах; удача в судьбе каждого основана на его образе действия и всегда обречена на истощение, в этом случае нужно вернуть ее другим способом.

(Е) Сравнение с конем и удилами относительно крепостей.

III. К ЛУИДЖИ ГВИЧЧАРДИНИ

Досточтимому мужу и любезному брату

Луиджи Гвиччардини ²⁶

в Мантую

Прах побери, Луиджи, подумай только, как по - разному волею судьбы завершаются у людей одинаковые предприятия. Вы переспали с той [о ком пишете], и стоило появиться у вас желанию, как вы хотите повторить, а я после многодневного пребывания здесь за отсутствием супружеских утех, стал неразборчивым и тут набрел на старуху, которая стирает мне белье. Она живет в полуподвале, куда свет проникает только через входную дверь. Однажды, когда я проходил мимо, она меня узнала и, обрадовавшись, пригласила заглянуть, посулив немалое удовольствие - якобы, у нее была красивая рубашка на продажу. Я, как дурачок, ей поверил и войдя увидел в полумраке женщину с полотенцем на голове, закрывавшим лицо. Изображая застенчивость, она жалась в углу. Старая пройдоха подвела меня ближе, взяв за руку, и сказала: "Вот рубашка, которую я вам предлагаю, сперва испробуйте, а потом заплатите за нее". Как человек скорее робкий, я перепугался, но потом, оставшись наедине с этой женщиной и в темноте (потому что старуха сразу вышла и закрыла дверь), я овладел ею; и хотя оказалось, что у нее дряблые ляжки, влажное отверстие и зловонное дыхание, вследствие моего отчаянного желания все сошло. После этого, пожелав увидеть названный товар, я взял из очага горящую головню и зажег висевший наверху светильник. Едва он загорелся, факел чуть не выпал у меня из рук. О ужас! Уродство этой женщины было столь велико, что я чудом не испустил дух на месте. Сперва в глаза бросились лохмы волос, не черных и не седых, но с проседью, и хотя на макушке у нее была лысина, где [447]свободно прогуливались одинокие вши, немногочисленные и редкие пряди достигали бровей, а в середине узкого и морщинистого лба была выжжена отметина, как будто ее заклеймили у рыночного столба ²⁷

. Брови были покрыты кустиками волос, облепленных гнидами, из глаз один был выше, а другой ниже и меньше второго; они слезились и источали гной, веки были голыми, нос курносый; одна из сопливых ноздрей обрезана; рот был большой, как у Лоренцо Медичи ²⁸

, но кривой на одну сторону, откуда стекала слизь - из-за отсутствия зубов она не могла сдержать слюну. Верхнюю губу покрывали довольно длинные, но редкие волосы; вытянутый подбородок торчал немного кверху, на нем росла бородка, доходившая до основания шеи. Потрясенный, я растерянно взирал на это чудовище; заметив мое состояние, женщина хотела спросить: "Что с вами, сударь?", но будучи косноязычной, не смогла произнести, и как только она открыла рот, оттуда пахнуло таким зловонием, что мой желудок не в силах был сдержать отвращение, вызванное оскорблением двух нежнейших чувств, которому подверглись их врата - глаза и нос, и меня тут же над ней стошнило.

И отплатив той монетой, которую она заслужила, я вышел. Клянусь небом, я не верю, чтобы в нынешний приезд меня еще раз посетило желание здесь, в Ломбардии. Однако, как вы благодарите Господа в надежде вновь испытать такое удовольствие, так и я благодарю его, потому что меня теперь не пугает никакое разочарование.