Десять покушений на Ленина. Отравленные пули

Они /члены ЦК ПСР-Н.К./ должны понять, что для нас вопрос о терроре — это самый больной вопрос, для нас и для тех товарищей, которые непосредственно стреляли и непосредственно грабили. Это первый вопрос. Что же мы, в конце концов, уголовники, убийцы, шпана или мы политические борцы? На это они нам ответа не дали, они только кратко отреклись от тех, которых посылали, они предпочли, не вдаваясь в подробности, которых они не обходили, когда говорили о других вопросах, просто предать своих партийных исполнителей, лучшие силы своей партии, те рабочие силы партий, которыми она держалась… Они предпочли предать их, объявить уголовными убийцами, шпаной, которую мы встречали в тюрьмах. Но это не случайность. Это предательство своей партийной периферии не случайно. Это, к сожалению, повторялось из раза в раз и даже не столько по злому умыслу отдельных членов Центрального Комитета (среди них много порядочных людей, а потому, что партия поставила себя в такое социальное положение, что она иначе действовать не могла. Этот обман партийных низов повторялся… Вся партийная тактика была построена на этом скрывании, на этом утаивании истинного положения партии от "партийных низов". Нам говорили, что мы имеем право на борьбу о большевиками, ибо мы боремся как с самодержавием, так и с комиссародержавием… Я верил в это, верил глубоко до тех пор, пока мне, волею судьбы и Центрального Комитета, не пришлось объехать всю Россию, объехать те территории, где партии социалистов-революционеров надлежало бы бороться с правыми реакционными кругами. А там, там увы, в Добровольческой армии, в деникинщине, где можно было бы показать, что действительно партия социалистов-революционеров свергнет не только Советскую власть, но и монархических узурпаторов, — там мы застали другую картину. В Екатеринодаре, в этом постоянном центре всех казацких, контрреволюционных и офицерских золотопогонных сгустков, там в этом центре собрались в этот момент лучшие силы партии: туда приехал Руднев и Григорий Шрейдер, ряд местных работников, многие из которых были кооптированы в Центральное бюро, и что же делала там партия?

…И вот что писали они о той Добровольческой армии, с которой, по словам Тимофеева, партия социалистов-революционеров вела непримиримую борьбу: "…При данных условиях Добровольческая армия является необходимым соучастником в той общей работе, которая направлена на оздоровление и возрождение нашей измученной родины. Это прежде всего. 3атем, каковы бы ни были тенденции и стремления отдельных ее групп, однако Добровольческая армия глубоко демократична по целям и заданиям, которые формально были поставлены". Точно так же вопрос предрешался не только в Добровольческой армии, о которой указывается, что она демократична. Как вам известно, после смерти Алексеева его сменил генерал Деникин, потом был генерал Врангель, все фигуры, известные по своему "демократизму" очень хорошо. Здесь определенно говорилось не по отношению к буржуазным группировкам, не о кадетах, которые считали себя республиканцами, а определенно по отношению к монархическим группам.

Я не буду затруднять ваше внимание дальнейшими цитатами; я хочу только констатировать, что та, по большей части, весьма почтенная группа членов партии социалистов-революционеров, как раз тех, которые делали высокую политику…, что эта группа определенно ясно поддерживала Деникина и Добровольческую армию, а не боролась с ней…

Все попытки встать на правильную точку зрения, что единственная возможность борьбы с реакцией, есть поддержка Красной Армии — были осуждены Центральным Комитетом совершенно категорически… Большая часть членов партии, в том числе Семенов и Дашевский, мобилизовавшиеся в ряды Красной Армии, были исключены из партии. Точная формулировка причин исключения: " За мобилизацию добровольцем в Красную Армию".

…Я думаю, что умудренные политический опытом наши высокие политики прекрасно понимали, что всякая борьба в рядах Красной Армии есть борьба на руку Советской власти. Это они отвергали…

И если сейчас, в процессе судебного следствия наши противники /подсудимые первой группы — Н.К./ ко всем своим лицемерным выпадам в прошлом совершат еще последнее предательство своей собственной партии, если они отрекутся от того, что делали партийные боевики по их директивам, если они попытаются сорвать процесс или иным кунстштюком оставить на ответственность, в качестве уголовных преступников, своих бывших исполнителей, — это будет то последнее предательство после которого не будет иной клички партии, как кличка лицемеров и предателей. Мы признали все свои преступления, но это преступление, преступление лицемерия, фразерства и двурушничества, мы категорически отвергаем.

В письме ЦК РКП/б/ Л.В.Коноплева указывала, что партия эсеров всегда была склонна ставить революционную фразу на место революционного действия, не могла выйти из утопических представлений в реальную жизнь, подменила борьбу масс индивидуальным террором.