Десять пуль на сундук мертвеца (сборник)

– Почему? – ухватился за эту мысль Колотов. – Вы прищучили одного высокопоставленного офицера полиции. Слабенько, но доказали его вину в организации нападения на меня. Ну, уволят его со службы. А дальше-то цепочка не пошла! А если подполковник Ремезов замешан в большем, а не только в борьбе за красивые показатели любой ценой?

– Уровень, Денис, уровень! Кого нанимал Ремезов, чтобы тебя припугнуть? По большому счету, шантрапу. А сейчас с тобой провернули серьезную операцию с далеко идущими целями. Ты можешь сразу пойти на попятную, и с тебя снимут обвинения. Не найдут достаточно улик и дело закроют. А если ты спустя какое-то время снова возникнешь со своими потугами поиска правды, могут запросто всплыть «вновь открывшиеся обстоятельства» твоего дела и угроза этих людей будет приведена в исполнение. Ты сядешь надолго. И проститутки тоже. Все повязаны, причем на неограниченное время.

– Я сейчас не понял, Лев Иванович, – подозрительно прищурился журналист, – вы мне объясняете ситуацию или тоже угрожаете.

– А нервишки у тебя сдают, Денис, сдают, – усмехнулся Гуров. – Вот ты уже и мне не веришь.

– Извините. – Колотов опустил голову и тяжело вздохнул. – Просто, когда была угроза, что меня изобьют, что я попаду в больницу, что мне сожгут квартиру… это одно. Я не боюсь боли, у меня вообще очень высокий болевой порог. А вот тут представил вдруг себя в камере… на долгие годы, и прощай, профессия. Я ведь не годы жизни потеряю, я потеряю саму жизнь, потому что потом, когда выйду, это будет уже другая жизнь, не моя. Да и я буду другим человеком. Лучше, хуже, но другим.

– Эк тебя понесло, – с ожесточением произнес Гуров. – А не пробовал думать о том, кто и за что тебя в гумус втаптывает? И о том, как в этих условиях продолжать бороться?

– Думал! – вдруг разозлился Колотов. – Представьте себе, что думал!

– Вот! Таким ты мне больше нравишься. Значит, давай сопли в сторону, и начнем размышлять. Итак, куда ты там снова влез?

– Все туда же, Лев Иванович, но правильно вы сказали, «снова». Я параллельно с вами продолжал заниматься этими непонятными смертями. Решил, что так будет лучше: вы – официальными каналами, я – неофициальными.

– Ну, неофициальными мы тоже умеем. Дальше давай.

– А дальше все просто. Я попытался, как это называется в западных полицейских боевиках, внедриться в эту среду. Не в преступную, а в среду молодежи, в которой вращались эти погибшие парни. И в клубы ходил, и знакомства заводил, и слушал очень внимательно. Знаете, Лев Иванович, я исходил из того, что передо мной ведь не профессиональные шпионы, за которыми стоит целое государство. В любом случае у опытных людей, но не профессионалов, обязательно будут ошибки, оплошности, пусть и мелкие, но я то их заметить смогу. И я нащупал, Лев Иванович. Можете мне не верить, но я нащупал подход к тем, кто занимается продажей наркотиков в этих клубах. Я имею в виду «Ариэль» и «Ночное небо».

– Даже так? – удивился сыщик.

– Да, представьте. Я никого за руку не поймал, фамилий и кличек не узнал, но слышал разговоры, достаточно откровенные и недвусмысленные намеки. И сделал я это очень вовремя, потому что в среде покупателей наркотиков идет разговор, что продавцы стали очень и очень осторожными. Они знают, что их вычислили и что их ищет полиция. Может, и кого-то других, но приехали крутые полковники из Москвы и очень серьезно ищут. Теперь понимаете, как важно было, чтобы никто не заметил связи между мной и вами.

– Да-а, – похвалил Гуров, – а ты молодец. Но как твое открытие может быть связано со странными смертями, которыми занимаемся мы? Ведь следов наркотиков в организме погибших не найдено.

– Этого я пока не знаю, Лев Иванович, но должна же быть какая-то причина смертей. Люди просто так не умирают.

– Здравая мысль. Я вот тоже, грешным делом, об этом подумал. А знаешь, Денис, я ведь тебя искать собрался по другому поводу. В том смысле, что я сначала не знал о твоем месте пребывания. Идея у нас возникла, которая стала формироваться в одну из версий. А не могло ли быть одной из причин смерти ребят некое вещество или химическое соединение, которым они отравились в результате аварии на вашем заводе химических реактивов? Не в смысле, что они все бывали на этом заводе, иначе бы у нас было не одиннадцать, а сто одиннадцать смертей…

– Одиннадцать?

– Да, Денис, уже одиннадцать. Может, ты, как специалист по скандальным ситуациям, слышал, что была на химическом заводе авария, был выброс в атмосферу или в водоем?

Колотов некоторое время молча смотрел на сыщика. Гуров не мог понять, то ли журналист смотрит на него с удивлением, то ли с радостью, то ли сам начинает до чего-то доходить.

– Блин… вы это серьезно? А ведь и правда! Это что же получается, что… в результате аварии там… а тут теперь умирают люди? Вот… вот что значит настоящие профессионалы! Я вас уважаю, Лев Иванович!

– А если опустить любовные признания и расшифровать только что услышанную шараду? – усмехнулся Гуров.