Десять (СИ)

Она выехала из посёлка по гладкой, словно зеркальной, поверхности асфальта — неизменное преимущество элитного статуса проживающих. По пути слушала негромкую музыку и в уме перебирала сегодняшние дела, желая только одного — никаких сюрпризов. Сюрпризы на её работе редко бывали приятными, сегодняшний день хотелось провести спокойно.

— Приехали, — сообщила она сыну, останавливая автомобиль у стен школы — интерната.

— Спасибо мам, ты сегодня не заберёшь?

— Боюсь, что нет. Может, дедушка. Созвонимся.

— Да, конечно… А можно?.. — В голосе сына слышалась отчаянная надежда. Живя вдали от друзей — приятелей, он отчаянно нуждался в общении. Часто приглашать гостей не удавалось, но всегда возможны исключения, так почему не сейчас?

— Ладно, только сегодня, потому что через пару дней праздники, — смеясь, ответила она. — Пригласи кого-нибудь из ребят на выходные.

— Отлично, мам, спасибо. — Сын поцеловал в щеку. Невиданное проявление нежности от парнишки, однажды решившего, что он слишком взрослый для таких жестов.

Уже на парковке, перед зданием, где проходила едва ли не большая часть её жизни, она дала себе возможность вдохнуть — выдохнуть, включила музыку на полную громкость — её способ релаксации.

Из машины выбралась лёгкой, самую малость пружинистой походкой, одёрнула юбку, возможно, немного коротковатую и яркую — из красной шотландки. По пути улыбалась встреченным коллегам, кокетливо стреляла глазами, слегка флиртовала, так, чтобы было ясно — это только флирт и только здесь и сейчас.

Стоило пройти буквально пару шагов, и кокетливая улыбка сменилась на приветливую, а яркая шотландка — на одноцветную форму.

Типовые здания из белого и красного кирпича областной больницы раскинулись на большой площади рядом с городским лесопарком, вдали от шумных магистралей и жилых массивов.

Её путь лежал в центральный корпус. Там, в боковом крыле, на первом этаже с отдельным входом, который закрыт в это время суток, располагалась её вотчина: длинный широкий коридор, стены, расписанные сказочными героями, огромная игровая комната, с большим количеством игрушек, часто пустующая, и, в самом конце — кабинет.

Когда-то у неё был просторный кабинет с кожаным мягким гарнитуром, большим столом и стеклянным, во всю стену, стеллажом. Отделение разрослось, из кабинета сделали палату на четыре человека, пришлось перебраться в скромное помещение рядом с «каморкой» старшей медицинской сестры. С небольшим холлом перед двумя дверями, где едва поместилась пара кресел — роскошь из прошлой жизни, и растение в большом горшке. Никто в отделении не знал, что это за цветок, но ухода оно практически не требовало и со своей задачей — создавать видимость уюта, словно он возможен в этом месте, перед дверью, где посетителей могут ждать неутешительные новости, — справлялось. А ещё маленький, яркий столик с цветными карандашами и раскрасками, которые всегда в изобилии на нем лежали.

Сразу окунулась в работу. Она словно забывала всё, что тревожило её вне этих стен. Максимальная сосредоточенность — пожалуй, так можно охарактеризовать это состояние. Мягкая улыбка, тихие шаги, ободряющие разговоры и бесконечная работа головного мозга.

«Думай» — так говорил её отец, и она думала, анализировала, диагностировала, добивалась и бесконечно билась, стиснув зубы под мягкой улыбкой.

Обход — неотъемлемая часть каждого дня. В последнем боксе под номером «семь» на высокой кровати сидел крохотный мальчик, рассматривал книжку. Под заспанными глазами — небольшие синяки. Уже значительно меньше — автоматически отметила она. Живой детский взгляд бегал по картинкам.

— Привет, Тошка.

— Здравствуйте, — обстоятельно ответил малыш.

— А где мама?

— У неё ангина… фулярная, — с горестным вздохом, не выговаривая «фолликулярная», ответил Тошка, — температура субфеильная, — он кивнул, вспоминая сложное для себя слово, — папа сказал, что ей нужно дома побыть, бабушка приедет завтра. Но я сам справляюсь!

— Ты молодчина, давай посмотрим, что у нас тут? О чём книжка? — Она начала отвлекать от осмотра малыша разговорами о его новом увлечении.

— Про динозавров. Я, когда вырасту, буду их изучать.

— Очень интересно, а они разве не вымерли?

— Вымерли, но можно раскопать… «Раскопки» по-научному, па-ле-онто-ологи изучают динозавров. Я тоже буду изучать, после специального института.

— А сейчас уже знаешь что-то?

— Да! Смотрите, — Тошка с энтузиазмом листал страницы книжки и рассказывал про древних животных, существование которых превратилось в миф, но по-прежнему будоражило умы мальчишек и девчонок.

Сколько раз она слышала рассказы о динозаврах из уст малышей, как сейчас от Тошки. Слушала всегда внимательно, а сама тем временем проверяла сухость кожи, просила показать язык. Малыши показывали — практически машинально, по выработанной детской привычке. В этом возрасте иметь бы привычку воровать конфеты из бабушкина стола, как она сама это делала, или не досиживать занятие по развитию речи до конца…

— Так, смотрю, у тебя всё отлично, жалобы есть? — Она как можно шире улыбнулась маленькому мальчику.

— Ну…