Десять тысяч стилей. Книга восьмая (СИ)

— От Ульвира трое. Торбьяр — молодой щенок. За ним Бор приглядывает, а Гринульв справляется сам. Может и он помочь Торбьяру. От нас двое. Салигар Бору не уступит. А Гусс — молод. Как Торбьяр. Некого выставить третьим.

Ливий кивнул.

Ситуация была более-менее ясна. Посылая команду из трех — опытного и сильного бойца, крепкого середняка и молодой зелени — вождь может быть уверен в успехе. Или хотя бы в том, что никто не погибнет. Послать двоих — уже хуже. В этом году из Ветреных гор на охоту не отправился никто, поэтому на китов шли всего пять бойцов. И при этом дополнительный шестой боец не из Кьялги погоды бы не сделал. Нужен был тот, кто присмотрит за Гуссом.

— Мне охота не нужна. Я иду дальше, на север, — сказал Ливий.

— Я обучу тебя технике Кьялги.

Еще неделю назад Ливий согласился бы. Но после разговора с Гудбрандом многое изменилось.

— Все же откажусь, — сказал Волк не без сожаления.

Вождь вновь налил себе огненной воды. Налил и Ливию. А когда они вдвоем выпили, Снорри сказал:

— Эту технику в Кьялге знает каждый. Но не каждый может раскрыть всю ее мощь. У нас был боец. Очень сильный. Потом он ушел в Централ. Там его знали, как Зверя. Еще здесь, на Севере, его Великий удар мог сразить любого. Четыре пятых от максимума — за такое главой клана делают. Но против меня он не пошел. Говорят, его Великий удар стал даже сильнее. И он применил его против того, кого в Централе называли Сильнейшим.

«Что? Тот самый Зверь? И меня могут научить удару, которым он атаковал Сильнейшего. Без понятия, насколько он был эффективным…Но удар должен быть по-настоящему сильным, что посметь атаковать Сильнейшего!», — подумал Ливий.

Сомнения одолевали Волка. После разговора в Ульвире он старался не хвататься за все подряд. Еще на пирушке Ливий заметил, что у каждого воина Кьялги — топор. Удар, скорее всего, подходил именно этому оружию. Зачем Ливию прием для топора?

«Хотя бы ознакомиться стоит», — одолевала Волка жадность.

Задумчивость Ливия Снорри понял по-своему.

— Великий удар — за то, что присоединишься к охоте на китов. А мою личную технику — за то, что присмотришь за Гуссом, — сказал вождь.

«Если продавец чуть ли не в карман товар засовывает — может, стоит купить?», — подумал Ливий. И сказал:

— Хорошо. Поохочусь на китов. И за вашим Гуссом присмотрю. Но обратно в Кьялгу не вернусь. С китами закончим — и я дальше на север.

— Договорились, — улыбнулся Снорри. В отличие от Гудбранда, вождь Кьялги почти не улыбался. Поэтому только сейчас Ливий увидел два ровных ряда белоснежных зубов. Свое оружие Снорри держал в отличном состоянии.

— Пойдем, — сказал вождь Кьялги и повел Ливия не ко входной двери, а назад, к черному ходу. Топора у Снорри с собой не было. И это удивляло Ливия, ведь у всех воинов Кьялги топоры имелись. Даже на пирушке оружие покоилось на поясах. Так почему у вождя нет?

На стенах висел не один топор. Декоративное оружие — штука для Севера распространенная. Снорри сорвал со стены два топора: один оставил себе, другой дал Ливию.

— Боевые? — спросил Волк.

— Конечно, какие еще? — удивился Снорри.

В Кьялге они не задержались. Выйдя наружу, Снорри повел Ливия за пределы поселения.

— Здесь мы проверяем свой Великий удар, — сказал вождь, показывая рукой на небольшую долину перед собой.

Долина оказалась усыпана большими камнями — метра по два-три в высоту. И большая часть камней была рассечена надвое.

— Я покажу тебе Великий удар, — сказал Снорри и сорвал с себя одежду выше пояса.

Да, у вождя Кьялги имелось приличных размеров брюхо. Но его тело было прочным, как камень. Вместо груды выделяющихся рельефных мышц Снорри мог похвастаться настоящими мышцами, развитыми лишь для одного — для эффективного убийства.

Взяв рукоять в обе руки, Снорри с размахом опустил топор на камень. Не прошло и мгновения, когда камень развалился на две аккуратно отрезанные половинки.

— Вот он, Великий удар, — довольно сказал Снорри.

Что, если бы этот удар увидел обычный человек? Который до этого умудрился посмотреть на битву Мастеров?

Его бы Великий удар совсем не впечатлил. Рассечь трехметровую скалу топором? Да еще и с ярью? Для такого не нужно ехать на Север и учиться у вождя деревушки на окраине мира.

Но Ливий был поражен.

Снорри хотел рассечь трехметровую скалу. Он ее рассек, не больше и не меньше. Зачем обрушивать на трехметровую скалу удар, которым можно рассечь гору? В этом нет никакого смысла.

Сила атаки была четко выверенной. Вся ее мощь заключалась в том, чтобы рассечь небольшую цель перед собой. Небольшую по меркам боевых искусств — человека, даже большого. Или энергетического зверя.

Именно для этого создавался Великий удар. Техника была простой, несомненно. Вертикальный удар топором, что может быть проще?