Десять вечеров. Японские народные сказки

Улитка, улитка,
Муж мой дорогой!
Где ты, где ты?
Скорее отзовись!
Может, злой ворон
Отыскал тебя?
Тук-тук по скорлупке
 Носом застучал:
Тёккура́-моккура́!
Тёккура́-моккура́.

Лицо у нее грязью забрызгано, рукава и подол намокли, а она все шарит руками в воде. Вот уже и стемнело. Начали люди по домам расходиться. Глядят на молодую жену, жалеют:

— Ах, горе, такая красавица, и ума лишилась!

Долго искала жена, да все понапрасну!

«Теперь», — думает, — «все кончено! Нет больше в живых моей дорогой улиточки. Брошусь я в самую глубокую яму вниз головой и утоплюсь». Только собралась она в яму кинуться, как кто-то ее окликнул:

— Стой, погоди, что ты делаешь?

Оглянулась она. Стоит перед ней прекрасный собой юноша, на глаза широкая шляпа надвинута, за поясом флейта.

Рассказала ему молодая жена все, что с ней случилось.

— Хочу я, — плачет она, — в яме утопиться. Зачем мне жить, если я своего дорогого мужа-улитку потеряла?

— Ну если так, — молвил ей юноша, — не о чем — тебе печалиться. Ведь я и есть тот, кого ты ищешь.

Не поверила ему жена: быть того не может!

— Не мудрено, что ты не признала меня. Послал меня моим родителям бог воды на рисовых полях, оттого и родился я полевой улиткой. Но сегодня в награду за твою верность и любовь возвращен мне человеческий образ.

Пошли молодые домой. Не наглядится муж на свою пригожую жену, и ей тоже по сердцу прекрасный юноша!

Обрадовались старик со старухой, ни в одной повести о старых временах, ни в одной сказке такого счастья еще никому не выпадало!

Окружил сынок-улитка своих старых родителей почетом и заботой, а тетушку-сваху выдал замуж в хорошую семью. Не позабыл и нищую старуху соседку, что на свадьбе была.

Всех счастьем оделил!

Соловьиный дом

В старину, далекую старину, жил бедный лесоруб. Каждый день ходил он в горы деревья рубить.

Пришла однажды к его лесному шалашу незнакомая девушка. Лицо у нее белое, от солнца большим зонтом закрывается. Загляделся на нее лесоруб. «Бывают же на свете такие красавицы! Вот бы мне ее в жены!»

— Позволь мне отдохнуть в твоем шалаше, — просит девушка.

— Сделай милость, отдохни.

Стали они беседовать между собой. Спрашивает девушка у лесоруба:

— Не хочешь ли на мне жениться? Ты мне по душе пришелся. Дом у меня просторный, пойдем ко мне жить.

— Да оно бы хорошо… Я ведь младший сын в семье, отцу не наследник, а земли у нас с кошкин лоб.

— Так идем со мной. Я буду о тебе заботиться.

Взял с собой лесоруб все свое добро — пилу и топор, и пошел вслед за девушкой. Повела она его в самую глубь гор.

Шел, шел лесоруб — и усталость его взяла.

— Сестрица, а сестрица, далеко ли еще до твоего дома?

— Да, не близко. Живу я вон за той горой, что за теми горами.

Нечего делать. Пошел лесоруб за девушкой дальше. Перевалили они через одну гору, другую, третью и вышли к озеру. Стоит на его берегу красивый дом под высокой крышей.

— Вот мы и пришли. Входи, будешь здесь хозяином.

Видит лесоруб — в доме покои просторные, убраны богато, а ни души не видно. Кипит чайник над огнем, крышкой позвякивает, в чане горячая вода ждет… Выкупался лесоруб, а столик с едой уже наготове. Никогда лесоруб не ел такого белого риса, не пил такого вкусного вина.

Женился он на девушке и зажил с ней без всяких забот. Все к его услугам, только пожелай. В скором времени родился у них пригожий сынок.

Однажды говорит лесорубу жена:

— Хочу я своих родителей навестить, пусть полюбуются на внучка. Ты оставайся дом сторожить. Вот тебе двенадцать ключей от двенадцати кладовых. Одиннадцать можешь отпереть, но берегись заходить в двенадцатую.

Много раз на прощанье наказывала она лесорубу не отпирать двенадцатой двери. Наконец простилась с мужем, посадила ребенка на спину и ушла еще дальше в горы.

Скучно показалось лесорубу одному. Вышел он во двор и стал отпирать одну кладовую за другой.

Первая была доверху полна отборным рисом. Во второй стояли бочки с мисо^[13]. Третья была набита сахаром, в четвертой высились горы белой ваты, в пятой хранилась соль. В шестой у самого порога ходили волны, а в воде плескалось множество морских рыб.

«Подумать только, здесь, в глубине гор, водится морская рыба!» — удивился лесоруб. Много еще добра было и в других кладовых.

Так, дивясь и любуясь, дошел он до двенадцатой кладовой. Тут вспомнились ему слова жены.

Строго-настрого запретила она отпирать двенадцатую дверь.

«Да ведь в доме никого нет. Кто меня увидит?» — подумал лесоруб и стал подбирать ключ к замку. Один слишком велик, другой слишком мал. Наконец щелкнул замок. С опаской приотворил дверь лесоруб, заглянул одним глазом, нет ничего в кладовой — пустая.

— Вот тебе на! Что бы это значило? Стоило тогда держать дверь на запоре!

Пригляделся он получше и увидел, что кладовая перегорожена. Стоит посреди нее стенка, да, к счастью, не глухая, проделано в ней маленькое оконце. «А, будь что будет! Дай посмотрю», — думает лесоруб. Отворил он окошечко и заглянул. И что же он увидел?