Читаем Десять встреч вперед (СИ) полностью

- Я мог им переломать все кости или вообще убить, но зачем? Это привлекло бы ненужное внимание, и я бы лишился места для тренировок. Насилие далеко не всегда лучший способ решения проблем, слова, обычно, на порядок эффективнее. Иногда их требуется совмещать, но всегда, в любой ситуации, силу необходимо строго дозировать, иначе, когда она тебе потребуется, у тебя не будет необходимого количества. Кроме того, тренер, который учил меня, в свое время предложил мне выбор. Он мог научить меня убивать, а мог научить этого не делать.

- И что же ты выбрал?

- Второе. И оно оказалось на порядок сложнее. Пойдем отсюда.

- Куда?

- В кино.

- Что?!?

- А что, я не могу девушку в кино сводить?

- Можешь, конечно, но это как-то...

- Не в моем духе?

- Тебе не надоело заканчивать за меня фразы?

- Надоело, но ведь ты их не заканчиваешь. Так что приходится.

- Я хотела сказать не только это. Это не только не в твоем духе, но и будет смотреться несколько странно. Я - не твоя девушка.


Усмехнувшись в ответ, я повел ее назад, и, спустя пятнадцать минут, мы уже сидели в остановленной попутке.


- Оль, пусть ты и не моя девушка, но попробуй на сегодня ей притвориться. Я, периодически, устраиваю себе такие проверки.

- Проверки?

- Проверяю, не возвращаюсь ли я к прошлой жизни. Провожу день как обычный парень, не морочусь на делах, не решаю проблем... Обычно это для меня трудно, но сейчас у меня такое ощущение, что...


Я умолк.


- Надеешься, что получится? - тихо спросила она.

- Надеюсь, и боюсь этого. Я ведь говорил тебе правду, я не всегда был таким, как сейчас, и я знаю, что если все вернется, то мне придется как-то жить с тем, что я творил все это время. А я не уверен, что смогу все выдержать. Когда-то, я был очень чувствительным человеком. Любую чужую боль воспринимал как свою, и помогал людям с ней справиться, но.... Сейчас я другой, а тех ощущений просто нет.

- И ты по ним тоскуешь.

- Это не тоска. Это пустота на том месте, где раньше было буйство чувств и эмоций.


Она посмотрела на меня с жалостью, и накрыла мою руку своей ладонью. За всю оставшуюся дорогу мы не произнесли ни слова.


Перекусив в неплохом кафе, мы действительно отправились в кинотеатр, на какой-то типовой боевик, который вызывал у меня лишь кривые усмешки, и комментарии, что при таком прыжке порвутся связки, при таком ударе сломается кость у атакующего, а при таких ранах герой не то, что бегать и стрелять не сможет, но и ползти-то с трудом будет.


В общем, когда я испортил ей просмотр фильма окончательно, она вытащила меня из кинотеатра, и мы отправились в парк. Неторопливая прогулка на свежем воздухе успокаивала, и давала привести в порядок мысли.


- Скажи мне вот что... Как ты ко мне относишься?


Вопрос она выбрала самый что ни на есть сложный. Сложный не в смысле того, что я не мог это четко сформулировать, а в том смысле, что ответь я на него этой формулировкой, и она бы развернулась на сто восемьдесят градусов.


- А ты примешь правдивый ответ?

- Не волнуйся. Приму. Только меня интересует лишь один аспект. Как ты ко мне относишься как к женщине, как к другу, как к человеку. Не как к ценному ресурсу, который используешь.


Я задумчиво посмотрел на нее, и остановился у тележки с мороженым.


- Ты просишь меня сформулировать то, что, как ты знаешь, мне не по силам.

- Если тебя не тормошить в этом направлении, то у любого камня будет больше чувств и эмоций, чем у тебя. Ответь.


Взяв пару брикетов мороженого, мы отошли к ближайшей лавочке и сели на нее.


- Я... я не знаю. Твоя внешность мне импонирует, а то, что с тобой сделал мой знакомый стилист, вообще заставило не дышать. Ты умна, и мне это нравится. Честна и верна, а это всегда ценно. В целом, все эти составляющие должны вместе давать глубоко положительный эффект, но... Я вижу все это по отдельности, но не вместе.

- Тогда позволь спросить вот что... Как бы ты ко мне относился, если бы был прежним?


Ответ пришел настолько быстро, что я выдал его раньше, чем обдумал.


- Я бы в тебя влюбился, и любил бы тебя.


Она улыбнулась, и легко поцеловала меня в щеку.


Призрачная тень тепла ее дыхания и губ коснулась меня неожиданно не на поверхности щеки, а где-то в глубине. Я замер от того, что на долю секунды она позволила мне почувствовать. Всего на долю секунды, но это обнадежило и испугало меня одновременно.


- Расскажи мне о том, каким ты был.


Я долгое время наблюдал за тем, как она откусывает небольшие кусочки мороженого, прежде чем начал отвечать на ее вопрос.


- Очень молодым и наглым. Считал, что нет проблемы, с которой я бы не справился. Любил посмеяться, любил окунуться в ворох чужих проблем, и подобно угрю проскользнуть между ними, указывая путь тому, кому помогал. Рано влюбился, и отчаянно при этом сглупил, да и потом глупостей наворотил, так что Олегу пришлось все быстренько поправлять. Я так с ним и познакомился. Потом - меня любили и уважали, а я старался не влюбляться и не любить в ответ.


Она улыбнулась.


- Разве это возможно?

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука