Десять «за»… (ЛП)

Вокруг него кричали, а кто-то даже схватил его за руку, пытаясь стащить с дяди, пока тот еще жив. Но Себастьян не понимал, что ему говорят. Ничто не могло пробиться сквозь горячий рев крови в его голове. Когда-то он служил в армии. Со своего снайперского насеста он убил десятки французских солдат и при этом ни разу ему не хотелось отнять у человека жизнь.

А вот сейчас, видит Бог, захотелось.

— Извинись, или, да простит меня Господь, я убью тебя, — рявкнул он. И сжал пальцы сильнее, чувствуя едва ли не ликование, когда глаза дяди выкатились из орбит, лицо посинело и…

И тут его сорвали с родственника, оттащили в сторону, и он услышал, как Эдвард тяжело дышит рядом и шипит:

— Возьми себя в руки!

— Извинись перед мисс Уинслоу, — зарычал Себастьян, пытаясь вырваться. Но Эдвард и лорд Чаллис вцепились в него с двух сторон.

Два других джентльмена помогли лорду Ньюбури сесть — на полу, среди обломков исковерканного стола. Граф жадно глотал воздух, лицо его все еще сохраняло жуткий багровый оттенок, но в нем достало ненависти, чтобы попытаться плюнуть в сторону Аннабель и прохрипеть:

— Шлюха.

Себастьян вновь зарычал и рванулся к дяде, таща за собой и Эдварда, и лорда Чаллиса. И эта группа успела сделать несколько шагов, прежде чем Себастьяна смогли усмирить и не дать ему добраться до графа.

— Извинись перед дамой, — рявкнул он.

— Нет.

— Извинись!!!

— Все в порядке, — сказала Аннабель. А может, и не именно это. Даже ей не удавалось пробиться сквозь туман ярости в мозгу Себа.

Он снова рванулся вперед, пытаясь дотянуться до дяди. В висках у него стучала кровь, сердце гремело, все тело буквально горело жаждой драки. Он хотел бить. Уродовать. Но Эдвард и лорд Чаллис все еще держали его, потому он справился с дыханием и произнес:

— Извинитесь перед мисс Уинслоу, или, видит Бог, я потребую удовлетворения.

Взгляды толпы резко устремились на него. Он говорил о дуэли? Даже сам Себастьян не знал наверняка.

Но лорд Ньюбури, шатаясь, поднялся на ноги и произнес только:

— Уберите его от меня.

Себастьян снова двинулся вперед, несмотря на отчаянные попытки двоих удержать его. Он смотрел, как Ньюбури отряхивает рукава, а в мозгу билась единственная мысль: «Это неправильно. Все не может закончиться вот так, Ньюбури не может просто взять и уйти. Это нечестно, неправильно, Аннабель заслуживает лучшего».

И тогда он сказал это. На сей раз совершенно недвусмысленно:

— Назовите своих секундантов.

— Нет! — вскрикнула Аннабель.

— Черт побери, что ты творишь?! — рявкнул Эдвард, дергая его в сторону.

Лорд Ньюбури медленно обернулся, пораженно глядя на племянника.

— Ты рехнулся? — жарко прошептал Эдвард.

Себастьян наконец стряхнул кузена.

— Он оскорбил Аннабель и я требую удовлетворения.

— Он же твой дядя.

— Я его не выбирал.

— Если ты его убьешь… — Эдвард бешено замотал головой. Он посмотрел на лорда Ньюбури, потом на Аннабель, снова на Ньюбури и наконец повернулся к Себастьяну с полными ужаса глазами. — …Ты же его наследник. Все решат, что ты убил его из-за титула. Тебя бросят в кутузку.

«Скорее, повесят», — мрачно подумал Себастьян. Вслух же произнес:

— Он оскорбил Аннабель.

— Мне все равно, — быстро произнесла Аннабель, подходя к Эдварду. — Честное слово, все равно.

— Мне не все равно.

— Себастьян, пожалуйста, — проговорила она. — Так будет гораздо хуже.

— Подумай, — потребовал Эдвард. — Так ты ничего не выиграешь. Ничегошеньки.

Себастьян знал, что оба они правы, но он не мог успокоиться настолько, чтобы признать их правоту. Всю жизнь дядя только и делал, что оскорблял его. И всячески обзывал — иногда заслуженно, чаще нет. Себастьян лишь отмахивался, поскольку так уж он был устроен. Но когда Ньюбури оскорбил Аннабель…

Это было невыносимо.

— Я знаю, что я не… то, как он меня назвал, — тихо сказала Аннабель, кладя руку ему на рукав. — И я знаю, что ты тоже это знаешь. А остальное мне неважно.

Но Себастьян жаждал мести. И ничего не мог с собой поделать. Он чувствовал детское, мелочное желание причинить дяде боль. И унижение. И так уж получилось, что удовлетворяя это желание, он одновременно мог достичь и главной цели своей жизни — сделать Аннабель Уинслоу своей женой.

— Я отменяю вызов, — громко объявил он.

Все выдохнули. В комнате, казалось, все напряглись и насторожились, все превратились в слух, беспокойно наблюдая за сценой.

Лорд Ньюбури, все еще стоявший у двери в коридор, прищурился.

Себ не терял более ни минуты. Он взял Аннабель за руку и опустился на одно колено.

— Святые Небеса! — выдохнул кто-то. А кто-то другой произнес имя Ньюбури, возможно, чтобы не дать тому уйти.

— Аннабель Уинслоу, — сказал Себастьян. И посмотрел на девушку. Но ни с какой-то из тех своих горячих, ослепительных улыбок, от которых, как он знал, сердца всех женщин в возрасте от девяти до девяноста подпрыгивали и таяли. И ни с той сухой полуулыбкой, что, казалось, давала понять, будто он знает нечто такое, чего не знает никто, нечто тайное, и если он решит наклониться и прошептать тебе на ухо, ты тоже все узнаешь…