Десять заповедей или игра в правосудие

Андрей вспомнил, как он, вместе с другими пацанами ходили драться двор на двор, район на район. Как раз там навыки владения боксом ему понадобились в полной своей мере. Сколько было им разбито носов и челюстей противников, сколько поломано ребер, хотя и ему самому доставалось нелегко… Несколько раз он лежал в больнице, то с переломанной ключицей, то с поломанными костями носа. Один раз его чуть – ли не посадили за причинение одному из ребят с другого района города тяжких телесных повреждений. Но деньги родителей и связи в милиции сделали свое дело – и «дело» замяли, точнее перевернули, выставив виновным самого потерпевшего – парнишку из бедной рабочей семьи, обставив все таким образом, что он, Андрей, якобы, находился в состоянии необходимой обороны от вооруженного ножом нападения этого парня. Хотя нож был именно у него, а не у того парня, и Андрей его выкинул – улику не нашли, а пацана осудили фактически только на его, Андрея, показаниях. Сейчас это воспоминание неприятно ударило в мозг, а в груди невольно похолодело и маленький комок стыда подступил к горлу.

– Сколько вам было на тот момент лет? – спросил прокурор, внимательно выслушав Андреев монолог. – И понесли ли вы за этот поступок, хоть какое – нибудь наказание?

– Лет мне было примерно шестнадцать – семнадцать. Наказания я никакого, понятно, не понес… Все же, по официальной версии следователя, я находился в состоянии необходимой обороны, а связи моего отца довершили логичное окончание дела. Конечно, сейчас, по прошествии времени, я чувствую вину перед этим парнем; где он, что с ним, я не знаю и не интересовался. Но все-таки в то время я был еще бесшабашным малолеткой и сильно не парился за судьбу севшего на «нары» мальчишки.

«Зачем я все это рассказываю?» – думал Андрей, в душе ругая себя за эти постыдные факты своей юности. «Кто тянет меня за язык? Кто такие эти люди, чтобы я раскрывался перед ними, словно книга?» Но игра, в которую он играл, глядя на маскарад с мантией и серьезные лица присутствующих, где то в подсознании захватывала его своим сюжетом и правдоподобностью, а выпитое им вино подогревало к откровенности, словно он действительно находился перед глазами присяжных.

– Все понятно, – прокурор встал. – Ваша честь, – обратился он к судье, который в очередной раз поправлял свою шапочку на большой косматой голове, – действия подсудимого, согласно его же показаниям, надлежит квалифицировать сразу же по нескольким статьям уголовного кодекса, а именно – злостное хулиганство, которое характеризируется наличием действий, отличающихся по своему содержанию особой дерзостью – дракой в общественных местах, грубо нарушающих общественный порядок и выражающих явное неуважение к нему и тем самым причиняет существенный вред общественным отношениям, составляющим суть этого порядка; а также причинение тяжкого телесного повреждения другому лицу – что не отрицается подсудимым в ходе проведения нами судебного следствия. Первая статья предусматривает лишение свободы на срок до пяти лет. А вторая – лишения свободы на срок до восьми лет. А по совокупности наш подсудимый может получить до тринадцати лет лишения свободы. Но это еще не все… Ношение холодного оружия – до пяти лет лишения свободы! А ложное обвинение, по которому посадили невиновного, также грозит подсудимому тюремным сроком.

– Однако есть и смягчающие вину обстоятельства, – отозвался до этого молча сидевший адвокат. – Совершение преступления несовершеннолетним, а в настоящее время и чистосердечным раскаянием моего клиента. Он перестал быть общественно-опасным, имеет семью, работу, даже является нашим коллегой. Свою вину он давно искупил своим трудом и добропорядочным поведением… А насчет ножа… Кто его признавал холодным оружием? Разве была проведена экспертиза? Нож, как нам известно, найден не был…

– Да ладно, вам, господин адвокат, – вставил свое слово отец Феофан.– Откуда нам знать, какую жизнь вел наш подсудимый в дальнейшем… Однако я уже могу констатировать то, что им нарушена девятая Заповедь Господа – Не лжесвидетельствуй. По его ложному доносу был лишен свободы невиновный человек! Наш подсудимый это признал. И его несовершеннолетний возраст абсолютно никакого значения не имеет. Что сталось с тем человеком? Жив ли он сейчас? А подсудимый не понес никакого наказания. Понимаете, никакого! Только Божья кара может постичь его, – отец Феофан трижды перекрестился.

– Что за чушь вы городите, – Андрей начал немного нервничать, – Это дела давно минувших дней! Я вам рассказываю это потому, что такие условия вашей игры; открываю вам свою душу, как будто нахожусь на исповеди…

– Не нужно так нервничать, наш дорогой друг, – перебил Андрея судья. Мы абсолютно не хотим вас никоим образом обидеть. Вы же сами согласились на эту игру, а по ее условиям вам нельзя ничего скрывать, словно вы находитесь на детекторе лжи, или, как вам будет угодно, на исповеди. Тем более, что с нами находится святой отец… Выпейте еще вина, Андрей Петрович, закусите и продолжайте ваше повествование…