Десятая планета(изд.1945)

В ту же ночь я дежурил в парке. Видел ярко освещенное окно кабинета, где работал Мйльройс. Летучие мыши с писком носились около окна. Но профессора, видимо, мало беспокоили эти летающие пискуны. Его силуэт в позе углубившегося в чтение человека отчетливо был виден на занавеске.

Ночь прошла спокойно, как и предыдущие. Джирры оказались в целости и даже начали откладывать в песок яйца. Как только у джирр выведутся змееныши, Вандок может воровать их сколько угодно. Станция перестанет скупать джирр. Своих хватит.

Но Вандок не появлялся. Вероятно, он побаивался встречи со мной.

V

Лиз отметила мои успехи.

– Сегодня я разговаривала с профессором о вас, сказала она, навестив меня в парке. – Вы приобрели некоторые познания по змееведению, и скоро мы окончательно переведем вас в лабораторию.

– Как здоровье профессора? – спросил я.

– Он скоро выйдет. У него после болезни ослабло зрение. Он не переносит солнца и вынужден заниматься при лампе. Сколько раз я просила его поберечь зрение! Ведь я могла бы читать ему вслух. Но он и слышать об этом не хочет. И читает у себя по вечерам.

– Он очень поздно занимается. Сидит в кабинете до зари, – сказал я. – Окно его освещено. Видно, как он сидит и читает.

– Ax, вы это заметили? – живо спросила Лиз.

– Ну да, – подтвердил я.

Мне было очень жаль, что профессор не показывается. Утешением были краткие записки от него, которые Лиз иногда мне передавала. Он, очевидно, поправлялся. И каждый раз, дежуря ночью в парке, я видел на шторе окна силуэт Мильройса, склонившегося над столом и погруженного в чтение.

Он сидел неподвижно. А я думал: "Вот как человек умеет работать. Все на свете забывает для науки".

Я часто размышлял о Мильройсе. Он относился ко мне со своеобразной отзывчивостью, дал мне хорошее место… Будучи больным, он находил время следить за моей работой, но очень мало разговаривал со мною, и мне казалось, что он постоянно наблюдает за мной издали, хотя проще было бы прямо подойти ко мне. Но, видимо, в его характере было делать добро людям таким образом. Да и слишком занят он был, чтобы каждый день разговаривать со сторожем своего парка.

В одну из ночей Вандок влез в парк за джиррами.

– С благополучным прибытием, – раздраженным тоном приветствовал я вора, когда ровно через час после полуночи он перелез через стену.

– Благодарю вас, Пингль. – вежливо ответил Вандок.

– Вы знаете мое имя? – изумился я.

– Что ж удивительного в том, что я знаю "Человека легче воздуха"? На последний доллар я купил тогда место в "Колоссэуме" и сразу узнал вас. Сказать по правде, вы имели очень растерянный вид, когда лежали в люльке.

Он быстро и бесшумно шарил в кустах.

– Послушайте, куда девались джирры, Пингль? – довольно (фамильярно прошептал он мне. – И вообще… кажется, вы нарочно набросали сюда ехидн?

– Я только что хотел предупредить вас, Вандок, что джирры теперь ночуют у южной стены.

– Ваши слова помогут мне ускорить неприятную операцию поисков дичи, любезно поблагодарил Вандок, перепрыгивая через канаву. Он быстро стал наполнять мешок.

– Не больше пяти штук, – предупредил я его, зажигая фонарь, – Покажите, сколько вы собираетесь тащить? Вандок раскрыл мешок.

– Пять ровно. Все налицо. Но я бросаю это занятие. Профессор ваш болен, а эта старая дева Лиз не нуждается в змеином товаре. Хоть бы вы похлопотали за меня, друг, и помогли безработному. Кстати, чем хворает ваш Мильройс?

– У него была лихорадка, но теперь он поправляется, хотя и не выходит из своей комнаты.

– Бедняга, – пробормотал Вандок и попросил разрешения закурить. – Всего несколько затяжек. Привык к трубке, отбивает аппетит. – Он осторожно чиркнул зажигалкой и пыхнул табачным дымом. – Как же это угораздило профессора схватить Желтого Джека? Давно?

– В день отъезда племянника. Но что вы меня расспрашиваете?-обозлился я.-Вам пора в обратный путь.

– Какой вы добрый, Пингль, и какой нервный, – просто и мягко ответил Вандок. – Вашей услуги в прошлый раз я не забуду никогда. Но довершите начатое… Я знал племянника Мильройса, но давно потерял его из виду. Это замечательный человек.

– Да, – подтвердил я. – Он известный ученый, написал книгу, жил на Яве…

– Ну да, тот самый. Он добрый и отзывчивый. Ах, Пингль, если бы… Ведь я давно хочу начать честную жизнь. Если бы я знал, что племянник Мильройса здесь, я бы открыто пришел к нему, рассказал все, и он бы взял меня к себе на работу.

– Доктор Рольс сейчас в Масатлане, – ответил я. – Это, кажется, в Австралии…

– Совершенно верно, в Австралии, недалеко от Южного полюса, – странным голосом проговорил Вандок. – Ну, до свиданья, Пингль, спасибо за сочувствие. Может быть, и я скоро уеду в Масатлан.

Он быстро вспрыгнул на забор и скрылся.

Отходя от стены, я споткнулся обо что-то и чуть не упал. Это валялся мешок с джиррами. Вандок забыл свою добычу.

ПЯТАЯ ТЕТРАДЬ

Утром я пришел в лабораторию и поздоровался с Лиз.

– Профессор просил передать вам эту записку, Пингль, – сказала она приветливо.

– Благодарю вас; мисс Элизабет. Как здоровье нашего доброго профессора? спросил я, беря записку.

– Сейчас он почти здоров. Впрочем, читайте.