Десятая заповедь

Упрямый слуга Фемиды, каковым он сам себя считал, направил прямо в лицо Николая настольную лампу, заставив того прищуриться и отвернуться от яркого света.

— Ты сюда смотри, не отворачивайся! Смотри, и рассказывай все!

— А я, Макар Иванович, еще не завтракал сегодня. Ночью в туалет ходил. Так что, в моих внутренних органах вы, даже со своим «рентгеном» ничего не увидите. Разве что, на себя посветите. Сравните. Вы ведь тоже — из внутренних органов…

К его счастью, Макар не уловил иронию слов подследственного. Он продолжал упрямо наводить на него яркую лампу, надеясь таким образом вывести его из равновесия и подавить психику. Но Николай упрямо отворачивался от света. Но, в конечном итоге, не выдержал:

— Если я арестован, то покажите мне ордер на арест. Это, во-первых. А во-вторых, если есть такой ордер, то я хочу взглянуть на него. А также настаиваю на присутствии на моем допросе адвоката. И, в-третьих, или вы будете ко мне на «вы» обращаться, или разговора у нас вообще не получится. Я, насколько помню, свиньи с вами не пас…

— Ух-ххх! — кулак милиционера со смаком врезался в живот Николая. У того аж свечи в глазах стали, и дыхание ему перехватило. Он сразу же почувствовал себя рыбой, которую неожиданно выбросили на берег и которая никак не может ухватить необходимую для дыхания порцию кислорода из незнакомой ей среды обитания. Руки сами собой сжались в кулаки. Казалось, что эти кулаки, не дожидаясь импульса центральной нервной системы, тут же начнут отбивать чечетку на голове сразу же ставшим ненавистным ему милиционера. Но удержался. Рассудительность таки взяла верх. Только зубами заскрипел в бессильной злобе.

— А вы никогда не думали, — наконец отдышавшись, медленно молвил Николай, — почему вы до сих пор всего лишь старший лейтенант? Ровесники ведь давно уже полковничьи папахи носят. Словесные обиды я вам еще прощу. Сам не святой. А вот этого — никогда! Не быть вам больше даже старшим лейтенантом! Иначе — я не я буду! На этом наш разговор будем считать законченным. В другом месте разговаривать будем. И по другому поводу…

— Ты посмотри, нежный-то какой! Только ветерком подуло, а он уже и падает!.. Будешь! Будешь отвечать! И чем быстрее вину свою признаешь, тем для тебя же лучше будет! А иначе я тебя в айн момент резиновой палкой охаживать начну. Сразу сговорчивым станешь!..

Но Николай уже его не слушал. Мыслями своими он теперь был рядом с Верой, с маленькой Аленкой, с Васиной Галей и ее детьми. Ведь теперь он обе семьи обеспечивать должен. Всех троих детей в люди выводить. Еще и четвертого, который вот-вот на свет появится. А иначе, какой же он друг покойному, если о его семье заботиться не будет? Вот только бы меньше на свете было таких полицай-Макаров, от которых пользы обществу — как от козла молока. Но жизнь другим людям они портить умеют.

Глава 5

За три года работы на лесопилке друзья достаточно хорошо освоили свой бизнес и смогли убедиться в том, что не такие уж и радужные у него перспективы. Спрос на доски и брусья, окна и двери всегда был и будет. Как бы ни тяжело жилось теперь людям, но все же часть из них строится. И в дальнейшем тоже будет строиться. Кое-кто с размахом возводит себе настоящие дворцы. А кто-то и небольшой домишко. Только бы у семьи хоть какая-то крыша над головой была. Но без дерева ни один застройщик не обойдется.

Только работа эта носила ярко выраженный сезонный характер. Самой лучшей была древесина зимней заготовки. А вот спрос на готовые изделия из этой древесины был, в основном, в теплое время года. Не выручало ни производство шпал, ни тарной дощечки, ни других изделий, заказы на которые поступали только время от времени. И никакой системы в этих заказах, что могло бы позволить хоть как-то планировать дальнейшее производство и свидетельствовать о стабильности спроса, не было и близко. Вот и получалось, что месяц-два чуть ли не в три смены работать приходилось, а в отдельные месяцы и на одну смену работа не всегда была.

— Придется нам для поддержки штанов еще чем-то заняться, — как-то, будто размышляя вслух, промолвил Николай. — Не нравится мне наша работа с постоянными сменами авралов и простоев.

— Я и сам уже об этом не раз думал, — поддержал друга Василий. — Надо что-то такое, чтобы и для тела, и для души было. Чтобы и людей, время от времени, на другой участок работы перебросить можно было, и чтобы прибыль от другой деятельности основную кассу пополнять могла.

— Неплохо было бы мельницу в одном из ближних сел поставить. Но стоимость ее слишком велика. В лизинг вряд ли оборудование кто-то даст.