Десятая жертва (сборник)

Однако случилось неожиданное. Хотя во вражеском стане и царила суматоха и кто угодно сразу бы использовал данное преимущество, Чарльз Граатц удивил всех. Вместо того чтобы немедленно воспользоваться ситуацией, он в одностороннем порядке прекратил боевые действия, объявив, что африканцы больше не собираются спорить из-за прав на вылов рыбы.

Якобы он сказал: «Стремление воспользоваться преимуществом в такой ситуации было бы сумасшествием. Зачем уничтожать весь мир из-за какой-то рыбы? Если ни одна страна не захочет поступаться своими интересами – разве что в случае полного поражения, – война станет постоянным явлением. От имени моих зулусских избирателей, а также от имени наших белых, черных, цветных и других меньшинств я официально заявляю – если американцам это так важно, пусть ловят свою рыбу».

Следовало отдать должное и Южной Америке во главе с новоизбранным генералом Реторио Торресом. Торрес заявил, что в рыбном споре для них был важен принцип, а не рыба. И со свойственной ему рассудительностью предложил, чтобы в этом конфликте разобралась ООН.

Кризис закончился быстро и неожиданно, и мир оказался в удивительной ситуации, когда не существовало ни одного кризиса, который бы требовал срочного решения и посредством которого можно было развязать новую войну. И ни одна страна не стала спешить создавать кризисную ситуацию, как это случалось раньше. Несмотря на все прогнозы, на земле воцарился мир.

Люди устали жить под дамокловым мечом, устали бояться оказаться на грани уничтожения. Когда-то важные вопросы национальностей, рас, религий, политики, социальных теорий и политической власти стали теперь никчемными перед лицом нового всеобщего императива – «Не раскачивайте лодку».

Все человечество, внезапно оказавшись в состоянии мира – неслыханное дело за всю историю цивилизации, – решило, что наступило время оставить все так, как есть, забыть про все национальные интересы и подождать конца периода полураспада радиоактивных элементов, оставленных в наследство двадцатым веком, не прибавляя к ним новых.

Настало время, когда наконец можно было уделить внимание атмосфере и дать возможность планете со всеми ее обитателями спокойно дышать чистым воздухом.

Время размышлять, отдыхать, заниматься своими домашними делами.

Так начался период мира, который называли по-разному: «Перемирие», «Время великого застоя», «Начало нового средневековья».

И вот какая появилась тенденция – люди в расцвете сил, которым уже не нужно было погибать в очередной бессмысленной войне, стали искать новые средства смерти.

Будто какая-то часть человечества не могла жить без того, чтобы время от времени не уничтожать себя по тому или другому поводу или без повода вообще.

Безумие – но никуда от него не денешься. А иначе как еще можно объяснить процветание такого места, как Охотничий Мир?

Глава 13

Хэрольд уже собирался зайти в гостиницу, когда внезапно услышал крики и чьи-то торопливые шаги. Развернувшись, он увидел мужчину, который выскочил из бокового входа. За ним метрах в пяти бежал второй мужчина с пистолетом в руке.

Вжавшись в стену, Хэрольд услышал, как что-то просвистело рядом с его головой и ударилось о гранит. Пуля просвистела чуть ли не в дюйме от него. Хэрольд посмотрел на выбоину в стене. А преследуемый и преследующий уже завернули в переулок.

Портье, загорелый блондин в замызганных белых штанах и майке, оторвал взгляд от газеты.

– Пять долларов в день, – сообщил он. – Деньги вперед. Душ в коридоре.

– Я только что чуть не погиб, – пожаловался Хэрольд.

– Надо быть осторожным, – посоветовал портье. – Тут ужасное движение.

– Нет, я чуть не погиб от пули.

– А, Охотники, – махнул рукой портье, как бы говоря: «Дети есть дети». – Вам нужна комната? Вот тут распишитесь.

В комнате с белыми занавесками на окне, небольшой, но довольно чистой, стояла односпальная кровать и умывальник. Окно выходило на площадь, где красовался какой-то памятник.

Взяв рюкзак, Хэрольд прошел в душ, находившийся в конце коридора, вымылся, побрился, выстирал костюм и переоделся в джинсы и синюю рубаху. Вернувшись в комнату, он нашел в шкафу вешалку и повесил одежду сушиться.

Заметив в комнате телефон, Хэрольд достал из потрепанного кошелька клочок бумаги с номером телефона Норы. Пришлось подождать, пока соединят через коммутатор гостиницы, и это показалось ему вечностью. Наконец на том конце подняли трубку.

– Нора? Это ты?

– Кто это?

– Угадай!

– Не собираюсь играть в эти игры. Это ты, Фрэнк?

– Черт возьми, Нора, ты действительно меня не узнала?

– Хэрольд? Неужели это ты? Здесь, в Охотничьем Мире?

– А кто же еще, как не я?

– А как ты… Ладно, об этом можно поговорить и потом. Может, заглянешь ко мне? Ты не хотел бы чего-нибудь выпить?

– Это все равно что спросить у свиньи – не хочет ли она поваляться в грязи.

– Тогда приходи, – сказала Нора и рассказала, как к ней добраться.