Десятая жизнь

– О тебе, киса, – с прежней ласковостью произнесла госпожа Ериша. – О жизни твоей непростой. О том, что помощь тебе нужна, разобраться во всем сама не сможешь. Ты же, как я слышала, не помнишь ничего?

– Помощь, значит? – побарабанив ноготками по крышке стола, переспросила я. – Мне напомнить, что не так давно вы затащили меня к себе домой, одурманили и попытались выкачать силу?

– А кому сейчас легко? – Госпожа Ериша вздохнула. – Если порядочная ведьма легально бизнес вести начнет, это ж какие налоги платить придется! Да я в минус уйду! А накопители подзаряжать надо. Да ты и сама такая же – хитрая и эгоистичная, скажешь нет?

Мне адресовался испытывающий взгляд.

– Я не собираюсь ни с кем обсуждать свои личностные качества, тем более с вами, – категорично отрезала я и, подавшись вперед, без перехода спросила: – Что вы знаете о ритуалах призыва фамильяра?

Госпожа Ериша понятливо усмехнулась. Вид ее стал уж совсем елейным, а взгляд сделался снисходительно-покровительственным, теплым, можно сказать.

– Многое знаю, – ответила она, глядя мне в глаза. – Больше, чем тебе остальные расскажут. И про темного мага наслышана, и про договор ваш. Повяжет он тебя так, что и дышать не сможешь… если не схитришь, да в ритуале кое-что незаметно не поменяешь.

Я не знала наверняка, действительно ведьма может помочь мне в этом вопросе или просто блефует, – интуиция в данной ситуации молчала. Но даже малейшая вероятность того, что она действительно могла оказать помощь с ритуалом, не могла меня не заинтересовать.

– И что вы хотите взамен? – осведомилась я.

– Сущий пустяк, дорогуша, – улыбнулась госпожа Ериша. – Тебе всего-то и нужно забрать свое заявление. Тогда меня выпустят, и я в благодарность тебе помогу.

– Так уж и в благодарность? – не поверила я. – Уж простите, не слишком уважаемая, но большой веры у меня к вам нет.

– Так и выбора у тебя нет, кошечка, – все с той же безмятежной улыбкой заметила ведьма. – Или поверишь и поможешь мне отсюда выйти, или по гроб последней жизни будешь всю силушку свою на темного мага расходовать.

Внезапно ее улыбка исчезла.

– Тебе ведь маги много зла причинили. – И елейные нотки в голосе исчезли тоже. – Хоть и забыла ты, а шрамы-то и по сей день шкуру исполосовывают.

Я непроизвольно вздрогнула.

Шрамы?

Да, их на моем теле было немало, причем, как их заработала, я совсем не помнила. Родители говорили, что и сами не понимали, откуда они брались. При родных я не падала, не обжигалась, не получала глубоких ран, а шрамы все прибавлялись. Самый большой рубец – на правом предплечье и спине, четыре чуть более тонких – на запястьях и щиколотках, и тонкий, почти незаметный – как нить, обвивающая шею.

Когда я достигла сознательного возраста, шрамы появляться перестали, а я перестала о них задумываться. Своя внешность мне всегда нравилась, поэтому комплексами из-за них я не страдала. А если кто-то в детстве пытался меня дразнить, давала обидчикам такой отпор, что им навсегда переставало хотеться это делать.

И вот теперь этим шрамам, возможно, нашлось объяснение… Неужели все они – последствия моих ранее прожитых жизней?

«Раньше ликоям на шею надевали блокирующие силу магические ошейники», – прозвучал в мыслях голос Лафотьера.

Шрам, обвивающий шею… он от этого?

– Вижу, поняла, – усмехнулась госпожа Ериша.

Поняла, но не вспомнила. Тем не менее все равно стало как-то не по себе. И теперь я уже не была уверена, хочу ли вспоминать все, что случалось со мной прежде… Нет, определенно не хочу! До сих пор я относилась к прежней себе – Акире, как к сестре-близнецу, близкому, но ныне далекому. Может, и к лучшему, что мои воспоминания оказались запечатаны?

– Я ведь тебе и с обращением помочь могу, – неожиданно добавила госпожа Ериша. – Без памяти туго придется, а полнолуние уже скоро. Пожалей бабушку, милая, в неволе я долго не протяну.

И так это прозвучало… нет, не жалостливо, а с безысходной тоской. Я даже прониклась… почти. А потом вспомнила о потрясающем актерском таланте этой ведьмы и проникаться перестала. Но вот когда мне были продемонстрированы тонкие старческие запястья с обвивающими их металлическими браслетами, что-то внутри неприятно кольнуло. Заныло от позабытой, но закоснелой и навсегда отпечатавшейся глубоко в подсознании боли.

Мелькнула мысль, что с такими браслетами ведьма и правда долго не протянет. И все ее угрозы Феде – всего лишь запугивание, с такими «украшениями» колдовать она не может. Наверное, оно и к лучшему, но… забрать заявление я согласилась. Не из жалости или, упаси боже, проснувшейся симпатии, а исключительно из корыстных целей.

Если ведьма обманет, я напишу заявление снова. Или просто помогу зеррам вновь уличить ее в нелегальном колдовстве. Госпожа Ериша прекрасно это понимала, поэтому мне думалось, что обманывать меня она все же не станет и действительно постарается помочь.