Десятая жизнь

Он взглянул на меня с такой снисходительной усмешкой, что мне захотелось его пристукнуть уже в который по счету раз. Тем не менее даже из таких обстоятельств можно было извлечь некоторую пользу.

– То есть с помощью магии можно проникать в запертые помещения? – подумав о вторжении в мастерскую, уточнила я.

– Замки не являются серьезной преградой для тех, у кого есть хотя бы немного силы, – ответил Лафотьер и, присев прямо на пол, с сомнением спросил: – Ты не помнишь даже этого?

Я насупилась:

– Не помню вообще ничего. И пользоваться силой не умею. Так что на твоем месте я бы не рассчитывала получить полезного фамильяра в моем лице.

– Но накопитель ты наполнила, – резонно напомнил Лафотьер, в чьей позе сквозила расслабленность и легкая небрежность. – Значит, все не так безнадежно. Вдобавок, став моим фамильяром, тебе будет легче раскрыть свои способности ликой.

Да, плюсы в нашем сотрудничестве, несомненно, присутствовали, глупо отрицать.

– Раз уж ты об этом заговорил. – Я достала из сумки составленный Федей договор и протянула магу: – Подпиши. Ты обещал.

– Обещаниям магов следует верить, только если они произносятся вслух, – принимая бумагу, сообщил он мне. – Вот теперь я действительно верю, что ты вообще ничего не помнишь.

– Прекрасно. Еще поверь, пожалуйста, что я правда не могу пользоваться силой, накопитель зарядила по чистой случайности, а воздействовать на настоящий свиток с заклинанием этой ночью даже не пыталась.

– Сто десять ру? – Брови Лафотьера стремительно поползли вверх. – Не многовато ли для той, которая, как ты сама заметила, не слишком полезна?

– Как ты правильно заметил, все не так безнадежно, – ответила ему в тон. – Я ликой, причем уникальная в своем роде. Так что ты в любом случае обзаводишься ценным фамильяром. Сто десять ру в месяц – не такая уж большая оплата, согласись.

– Мне снова напомнить, что по твоей милости я лишился почти всего, что имел? – подняв на меня глаза, спросил Лафотьер. – Когда ты пришла ко мне с проклятием от артефакта и предложила себя в роли фамильяра, ни о какой оплате с моей стороны речи не шло.

– Тогда не шло, а теперь идет, – настояла я. – Подписывай, Йен. После ритуала я и так буду в твоем полном распоряжении, позволь мне получать за это хотя бы деньги.

Последнее предложение произносила с безысходной тоской в голосе и печалью в глазах. Я боялась выдать себя хоть чем-то, опасалась, как бы он чего не заподозрил, но, похоже, мне удалось его убедить.

– Знаешь… – Направленный на меня взгляд стал задумчивым. – Когда ты произносишь мое имя, я вспоминаю вчерашний поцелуй.

Я непроизвольно вздрогнула. Вот же!

Мне совершенно не нравилось, что после этих его слов я стала чувствовать себя неуютно, поэтому вставила прежде, чем он успел сказать что-то еще:

– Это был секундный, ничего не значащий порыв. Должна признать, ты со своими светлыми волосами на фоне черного неба смотрелся очень эффектно. Хотя вообще-то я предпочитаю брюнетов.

– И всех брюнетов с эффектными блондинами бросаешься целовать? – слегка склонив голову набок, Лафотьер выразительно изогнул бровь.

– Так, давай еще раз, – сложив руки на груди, произнесла я. – У меня зашкаливал адреналин. И вообще я пережила стрессовую ситуацию. Так что ты просто попал под горячую руку.

– Под горячие губы, ты хотела сказать? – насмешливо уточнил маг.

Вот ведь дотошный какой!

– Словом, – продолжила, проигнорировав вопрос, – давай считать, что никакого поцелуя не было. Незачем портить деловые отношения невнятной романтикой.

– Невнятной, значит?

Очередной риторический вопрос проигнорировала снова.

К счастью, развивать эту тему Лафотьер не стал, и я снова начала ощущать себя в своей тарелке. Все же усложнять наши и без того нелегкие отношения не хотелось. А темного мага я намеревалась воспринимать исключительно как работодателя, и никак иначе.

Ненадолго задумавшись, я погрузилась в себя, а когда снова вернулась к реальности, передо мной уже лежал составленный Федей договор, внизу которого значилась размашистая подпись темного мага.

Ночь выдалась престранная. Спать я не ложилась долго, поскольку вытолкать из мастерской Лафотьера так и не удалось. Идею спровадить его в соседнюю комнату я отмела сразу – будь я полноценной кошкой, от такой мысли у меня бы дыбом встала шерсть. Все из-за потайной подпольной комнаты, о которой никому постороннему, особенно темному магу, знать не следовало. Не знаю почему – не следовало, и все.

По ощущениям, свечу я погасила, когда время перевалило за полночь, но ночь выдалась ясной, и в комнате было довольно светло. Близилось полнолуние, и пока еще кривоватый серебристый диск проникал сквозь оконные стекла, скрадывал цвета и, обволакивая помещение, придавал ему некий флер таинственности.