Десятое декабря (сборник)

По правде говоря, он мне осточертел: все время говорил про мою роковую ночь.

Я сожалел о той ночи с самого начала, потом стал сожалеть еще сильнее, а теперь так сожалел, что, сколько бы он ни совал мне эту ночь в морду, я уже не мог сожалеть сильнее, а просто думал, что он хер моржовый, и все.

– Могу я теперь лечь? – сказал я.

– Нет еще, – сказал Абнести. – Тебе до сна еще несколько часов.

И отправил меня в Малую лабораторию № 3, где сидел какой-то незнакомый мне тип.

V

– Роган, – сказал тип.

– Джефф, – сказал я.

– Как оно? – сказал он.

– Потянет, – сказал я.

Долгое время мы сидели в напряженном молчании.

Я все время ждал, что вот сейчас вдруг почувствую желание отпялить Рогана.

Но нет.

Минут десять, может, прошло.

У нас появился неадекватный клиент. Я увидел, что у Рогана на шее – татуировка крысы, крысы, которую пырнули ножом, и она плачет. Но и сквозь слезы крыса пронзала ножом крысу поменьше, которая смотрела удивленным взглядом.

Наконец по громкой раздался голос Абнези.

– Хорошо, ребята, спасибо, – сказал он.

– Что это за херня сейчас была? – сказал Роган.

Хороший вопрос, Роган, подумал я. Почему нам позволили сидеть вот так? Точно так же, как позволили сидеть Хизер и Рейчел? И тут меня осенило. Чтобы проверить мое прозрение, я стремглав бросился в Головогрудь. Абнести всегда давал ясно понять, что он не запирает дверь, чтобы показать, как он мне доверяет и не боится нас.

Догадайтесь, кого я там увидел?

– Привет, Джефф, – сказала Хизер.

– Джефф, выйди, – сказал Абнести.

– Хизер, скажи, мистер Абнести просил тебя решить, кому из нас – мне или Рогану – дать немного Жутковерти^ТМ?

– Да, – сказала Хизер.

Она, вероятно, получила дозу ПравдоСлова^ТМ, потому что говорила правду, несмотря на попытки Абнести испепелить ее взглядом, призывающим к молчанию.

– Ты недавно трахалась с Роганом? – сказал я. – В дополнение ко мне? И тоже влюбилась в него, как влюбилась в меня?

– Да, – сказала она.

– Хизер, я тебе серьезно говорю, – сказал Абнести. – Заткни пасть.

Хизер оглянулась в поисках затычки: на ПравдоСлове^ТМ все воспринимается буквально.

Вернувшись к себе, я произвел подсчеты: Хизер трахалась со мной три раза. Вероятно, Хизер трахалась еще три раза и с Роганом, поскольку ради чистоты эксперимента Абнести должен был дать мне и Рогану одинаковые дозы Живитива^ТМ.

И все же, если говорить о чистоте эксперимента, то до конца было еще далеко; насколько я знал Абнести, он всегда был поборником точной симметрии, а в данном случае это требовало, чтобы Абнести потребовал у Рейчел решить, кому дать Жутковерть^ТМ – мне или Рогану.

После короткой паузы мои подозрения подтвердились: я оказался с Роганом в Малой лаборатории № 3!

И опять мы долго сидели молча. Он в основном почесывал меньшую крысу, а я старался смотреть на него так, чтобы он не видел.

Потом, как и в прошлый раз, по громкой раздался голос Абнести, который сказал:

– Все, ребята, спасибо.

– Дай-ка угадаю, – сказал я. – Там с тобой Рейчел.

– Джефф, если ты не перестанешь это делать, мало не покажется, – сказал Абнести.

– И она отказалась дать Жутковерть^ТМ и мне, и Рогану? – сказал я.

– Привет, Джефф! – сказала Рейчел. – Привет, Роган!

– Роган, – сказал я. – Ты сегодня, случайно, не трахал Рейчел?

– Хорошо потрахал, – сказал Роган.

Мои мысли типа заметались. Рейчел трахалась со мной и с Роганом? Хизер трахалась со мной и с Роганом? А тот, кто кого-либо трахал, тот в него и влюблялся, а потом разлюблялся?

Что это за шизанутая такая рабочая группа?

Я что, говорю, я в свое время состоял в разных шизанутых Рабочих группах, в таких, например, в которых лактаж содержал что-то такое, отчего слушание музыки становилось особенным, а потому, когда включали какого-нибудь Шостаковича, вокруг меня словно летали настоящие летучие мыши, или такое, отчего ноги совершенно немели ниже поясницы, и все же я обнаружил, что могу простоять неподвижно пятнадцать часов подряд у липового кассового аппарата, чудесным образом обретя способность производить в уме трудные многозначные расчеты.

Но из всех моих шизанутых Рабочих групп эта была самая шизанутая.

Я не мог не спрашивать себя, что будет завтра.

VI

Вот только пока и сегодня еще не кончилось.

Меня опять послали в Малую лабораторию № 3. Я сидел там, когда зашел этот незнакомый парень.

– Меня зовут Кит, – сказал он и поспешил ко мне, чтобы пожать руку.

Он был высоченным южанином, одни зубы и курчавые волосы.

– Джефф, – сказал я.

– Очень рад познакомиться! – сказал он.

Потом мы сидели и молчали. Стоило мне посмотреть на Кита, как он сверкал зубами и недовольно качал головой, словно говоря: «Странная работенка, правда?»

– Кит, – сказал я. – Ты случайно не знаешь двух таких курочек – Рейчел и Хизер?

– Еще бы не знать, – сказал Кит. И его зубы внезапно приобрели какой-то зловещий вид.

– У тебя, случайно, сегодня не было с ними обеими секса, по три раза с каждой? – сказал я.

– Мужик, ты, что ль, телепат? – сказал Кит. – Потрясно ваще!

– Джефф, ты засрал нам к херам всю чистоту эксперимента, – сказал Абнести.