Десятое правило волшебника, или Фантом

Чувствуя, что всё внутри у неё помертвело, Кэлен подняла на него взгляд. Словно вымуштрованный раб, она обдумала, как выполнить приказание. Она обдумала его вопрос; она вспомнила, что видела то, о чём он говорил. Это было далеко отсюда, но она вспомнила, как тёмная людская река растекалась вокруг обнаженной скалы.

— Да, я помню это место, — бесцветным голосом сказала она.

— Хорошо. Он сделал большой глоток и отставил кружку. — Я хочу, чтобы ты прогулялась до той скалы. Твой путь туда должен идти не напрямик, а по кругу. Он приподнял бровь. — И нет необходимости так краснеть, милочка. Мужчины не видят тебя, ты помнишь это?

Кэлен прямо взглянула на него.

— Тогда, зачем Вам надо, чтобы я это сделала?

Он пожал плечами.

— Ну, как же, ты убила двух моих охранников. Мне надо набрать других.

— Здесь снаружи их достаточно много.

Он улыбнулся.

— Да, но они не видят тебя. Мне нужны люди, которые тебя видят.

Кэлен начала понимать его намерение. Внезапно она снова почувствовала себя по-настоящему голой.

— Я так понимаю, что, наверное, нет лучшего способа выявить мужчин, которые могут тебя видеть, чем тебе прогуляться перед ними, и продемонстрировать им всё, что ты можешь им предложить. — Его взгляд скользнул по её фигуре, и он снова уставился в её глаза. — Поверь мне, если они тебя увидят, у них не будет ни единого шанса не выдать себя. У меня нет ни малейшего сомнения, что как только они тебя увидят, как видели тебя тот владелец гостиницы или та девчонка, да к тому же в таком виде, то бросят любое своё занятие и направятся, чтобы выразить тебе своё любезное приветствие.

Он искренне рассмеялся своей шутке. В палатке никто больше даже не попытался улыбнуться, но это, казалось, его не волновало. Наконец его приступ смеха замер.

— Готов биться об заклад, что изо всех наших людей нам удастся отсеять нескольких, которые смогут тебя увидеть. Как утверждает Улиция, среди такого множества людей обязательно окажутся другие «аномальные». — Он резко повернул голову к ней. — Тогда у нас будут охранники, к которым ты не сможешь незаметно подкрасться или от которых сможешь ускользнуть, как ты проделала это с прежними. Вот видишь, милочка, ты совершила тактическую ошибку. Чтобы сбежать, тебе следовало приберечь эту уловку для лучшего случая. А ты истратила её впустую.

Та попытка вовсе не была истрачена впустую. Она сделала то, что сделала, для того, чтобы спасти жизнь Джиллиан. Кэлен понимала, что у неё не было шанса добыть себе свободу, но, по крайней мере, она подарила её Джиллиан. Однако высказывать это не имело смысла, поэтому она не стала оспаривать его мысль о том, что он получил преимущество в игре, в которую он играл с нею.

Кэлен не нашлась, что сказать, чтобы отговорить его от задуманного. Теперь её единственная надежда состояла в том, чтобы оставаться невидимой. Но она совсем не чувствовала себя невидимой. Она внезапно почувствовала, что все мужчины в лагере сейчас увидят её, когда она выйдет из палатки императора. Она уже ощущала множество устремлённых на неё похотливых мужских взглядов.

Джегань указал жестом.

— Улиция, Эрминия, идите вместе за ней, только держитесь на изрядном расстоянии позади. Если кто-то сможет увидеть её, мне не нужно, чтобы они заметили вас обеих и застеснялись прежде, чем им удастся себя проявить. Мне надо, чтобы всех мужчин, которые смогут её увидеть, и окажутся достаточно энергичными и смелыми, чтобы бросить все свои занятия, доставили сюда, где им предстоит следить за нашей прекрасной молодой особой.

Они обе поклонились и, как одна, ответили,

— Слушаемся, Ваше Превосходительство.

Джегань потерял свой весёлый вид и сказал с угрозой.

— Теперь, ступайте. Пройдитесь по большому кругу направо, через лагерь, до той скалы, и затем продолжайте двигаться вокруг и обратно сюда. Пошла, женщина!

Кэлен двинулась по мягким половикам к ковру, нависавшему над дверным проемом. Она чувствовала на себе его плотоядный взгляд. Отодвинув в сторону ковёр, она проскользнула в отверстие.

Одеревенев от страха, она вышла наружу, оказавшись на виду всего лагеря от края и до края. Дрожа на каждом шагу, она принудила себя пройти мимо огромных скотов возле императорской палатки. Её глаза жгли слёзы. Она чувствовала унижение, представ абсолютно обнажённой, перед всеми мужчинами в лагере.

Дойдя до первого кольца охраны, она приостановилась, страшась идти мимо мужчин снаружи кольца. От ужасного унижения ей хотелось неистово закричать. Она чувствовала себя пойманной в ловушку теми, кто управлял ею. Она не могла заставить свои ноги сделать следующий шаг. Она оглянулась назад.

Император Джегань стоял снаружи палатки, держа за волосы женщину, которую он угрожал подвергнуть пытке. Та беспомощно заливалась слезами.