Десятое правило волшебника, или Фантом

Если когда-нибудь она узнает, кем является, то жизнь станет бесконечно ужаснее. Нельзя позволить этому случиться. Она останется за чёрной пеленой. С этой ночи она станет новым человеком, уже не тем, которым была. Тот человек умер навсегда.

Её интересовало, кем был человек, о котором говорил Джегань. Страшно даже представить, что собирается сделать с ним император, и как возможно через нее уничтожить этого человека.

Она отогнала мысли прочь. Это её прошлое. Тот человек ушёл навсегда, и пусть так и останется. От глубокого одиночества и отчаяния, Кэлен свернулась в комочек и заплакала, вздрагивая от рыданий.

Глава 48

Ричард ошеломлённо разглядывал освещённую луной местность. Лишь единственный лучик света способен был пробиться сквозь туманную тьму. Кэлен. Он тосковал по ней. Он так устал от этой смертельной борьбы, от своих бесконечных стараний, от безуспешных попыток. Он жаждал вернуть её, снова жить с ней рядом. Снова обнять её… хотя бы обнять.

Ричарду вспомнился один давний вечер. Тогда Кэлен вынуждена была держать в тайне от него то, что она Мать-Исповедница, и от этого чувствовала себя отчаянно одинокой и несчастной. В тот вечер она попросила его обнять её. Просто обнять. Он помнил боль в её голосе, когда она отчаянно нуждалась в ком-то, кто успокоил и защитил её. И теперь он отдал бы всё, что угодно, чтобы сделать это снова.

— Стой, — прошипел где-то внутри него странный голос. — Жди.

Ричард остановился. Он с трудом пытался понять, что происходит. В позе ведьмы ясно читалось напряжение — она напоминала птицу, замершую со вскинутой головой и напряжёнными крыльями. Ричарда охватило тяжёлое оцепенение, которое не позволяло рассуждать ясно. В поведении человека чувствовалась невероятная агрессия, скрытая, но внушающая страх.

Наконец Ричарду удалось избавиться от беспокойства в достаточной степени, чтобы попытаться разобраться в происходящем. В лунном свете он начал различать то же, что видела Сикс: вся долина превратилась в один огромный лагерь. Сейчас, в середине ночи, там было относительно спокойно. Тем не менее, даже теперь лагерь излучал ядовитые испарения, внушающие невероятное беспокойство.

Но было там что-то ещё. Вдалеке, за лагерем высился замок. Ричарду даже показалось, что он узнаёт его.

— Шевелись, — прошипела Сикс, скользнув мимо него.

Ричард потащился следом, снова погружаясь в туман безразличия, где мог думать лишь об одном — о Кэлен. Казалось, они уже несколько часов идут по равнине сквозь мёртвую тишину ночи. Сикс двигалась бесшумно, словно змея: движение, остановка, снова движение, ориентируясь на еле заметные следы в этом густом лесу. Запах бальзамника и ели действовал на Ричарда успокаивающе, а мох и папоротники будили воспоминания детства.

Радость от пребывания в лесу быстро испарилась, едва они ступили на мощёные городские улицы и пошли между тёмных зданий и запертых лавок. На пути им пару раз попались дозорные, вооружённые пиками. У Ричарда возникло ощущение, что всё это — сон, выдумка, игра воображения. Он почти ожидал, что если попытаться вообразить себе лес, вокруг тут же появится лес.

Он попытался вообразить Кэлен. Она не появилась.

Из переулка выскочили двое солдат в блестящих металлических доспехах и упали на колени, целуя подол чёрного одеяния Сикс. Ведьма немного замедлила шаги, наслаждаясь их унижением, затем двинулась дальше; и тени следовали за ней, сопровождая, словно эскорт.

Ричард чувствовал, что должен сопротивляться этому сонному состоянию, но ничего не мог с ним сделать. У него осталась только одна забота — выполнять всё, что приказывает Сикс. Плавные движения ведьмы, её взгляд и голос снова и снова околдовывали его — она заполняла ту пустоту в его душе, которая образовалась после исчезновения его собственного дара. Её присутствие делало его цельным, давало ему цель.

Двое сопровождающих осторожно постучали в железную дверцу в высокой каменной стене. Открылось узкое окошко; показались глаза. Увидев бледную тень, глаза слегка расширились, и Ричард услышал по ту сторону двери мужской голос, приказавший немедленно отодвинуть тяжёлый засов.

Дверь открылась, и Сикс проскользнула внутрь, таща за собой Ричарда. Каменная стена была крепкой, но всё было неважно — его больше интересовала скользящая впереди него через ночь чёрная фигура. Едва они миновали первые двери, охранники помчались впереди, открывая двери и громко приказывая принести ещё факелы.

— Сюда, — указал какой-то человек, провожая их по каменной лестнице.

Они долго шли вниз по длинной винтовой лестнице. У Ричарда возникло ощущение, что их всё глубже заглатывает огромное каменное чудовище. Но поскольку рядом была Сикс, Ричард был счастлив быть проглоченным. Чем глубже они спускались, тем всё более сырыми и мрачными делались коридоры. Осклизлый пол тут был застелен соломой, а где-то вдали раздавались звуки падающих капель, отдаваясь эхом во всех углах.

— Вот место, о котором вы говорили, — показал охранник.

Тяжёлая ржавая дверь протестующе взвизгнула, когда её попытались открыть. Внутри на маленьком столе стояла зажженная свеча.