Десятое правило волшебника, или Фантом

Другой мужчина держал её в объятиях и демонстративно сжимал её грудь. Держал так, чтобы Ричард видел её страдания, видел, как она пытается вырваться. Кэлен била по нему кулаками, но солдат легко избегал ударов и смеялся над её бесполезными попытками. И время от времени поглядывал на Ричарда. Казалось, Кэлен было всё равно, что делает с ней солдат. Она боролась. Всё остальное не имело никакого значения. Самым важным для неё был Ричард — её руки, отчаянно тянулись к любимому.

— Ричард, я люблю тебя! Я так тосковала по тебе! — она безутешно рыдала, охваченная горем. — Добрые духи, помогите ему! Пожалуйста! Кто-нибудь! Помогите ему!

Мужчина, стоявший в ряду слева от него, изо всех сил попытался отпрянуть в сторону, но нож убийцы всё же добрался до его горла. Ричард отчётливо слышал жуткие предсмертные хрипы человека, чья кровь с бульканьем вытекала через глубокую рану, сквозь которую виднелась трахея. Ричард ощутил панику, смешанную с беспомощностью. Он не знал, что делать.

Магия.

Он должен призвать свой дар. Но как? Он не умел призывать магию. Но ведь раньше он это делал.

Гнев.

В прошлом его дар всегда пробуждался через гнев. А ведь сейчас у него более чем достаточно причин для гнева! Этот негодяй смеет причинять боль Кэлен! Вот подходит ещё один, похотливо хватает её, пялится алчным взглядом! При виде такой картины ярость Ричарда разгорелась, словно дикий лесной пожар. Его мир стал красным от ярости.

Каждой струной своей души, всей сутью своей ярости, Ричард пытался зажечь свой дар. Он стиснул зубы со всей силой переполнявшего его гнева. Он дрожал от гнева, ожидая взрыва, соответствующего мощи его гнева. Казалось, взрыв уже близко. Он уже буквально видел, как его сила выкашивает солдат, словно траву. Он вдохнул и задержал дыхание, собираясь выпустить бурю.

Это было словно падение в бездну. Всё ниже и ниже, и ничто не могло остановить это бесконечное падение. Капли дождя падали с серого неба, словно заливая его гнев. Человек, держащий Кэлен не ощутил ничего. Никакой магии. Молния, которую он призывал, не появилась. Правосудие не свершилось.

За всю свою жизнь он никогда не был столь уверен в приходе этой силы. Сейчас она требовалась женщине, которую он любит, а значит, должна была проявиться наверняка. Не было большей нужды, большего желания, большего гнева. Но его дар не действовал, спасения не было.

С чего он взял, что был рожден с даром? Нет у него никакого дара. И никогда не было.

У него возникло чувство, что мир вокруг него рухнул. Он хотел, чтобы время замедлилось, давая ему возможность отыскать решения, но всё кружилось в ужасном, стремительном водовороте. Всё происходило слишком быстро. Как несправедливо, что приходится умирать таким образом. Он уже никогда не сможет жить с Кэлен. Он так любил, и всё же не смог дать ей мирной жизни и покоя. Он хотел улыбаться ей, обнимать, хотел, чтобы они вмести шли по жизни. Хотел просто сидеть у огня холодной снежной ночью, прижимая её к себе, согревая и оберегая. Хотел обсуждать то, что важно для них обоих, строить планы на будущее. У них должно быть будущее.

Это ужасно несправедливо. Он ведь просто хочет жить своей жизнью. А вместо этого, всё должно закончиться здесь, на этом проклятом поле. И никому не известно, почему. Ни за грош. Он даже не может придать смысл своей смерти — умереть, сражаясь во имя жизни. Он просто умрёт здесь в грязи под дождём. А вокруг будут только люди, которым ненавистно всё, что есть лучшего в жизни. И Кэлен будет вынуждена смотреть, как это произойдёт.

Он не хотел, чтобы она стала свидетелем всего этого, знал, что она никогда не сможет забыть такое. Не желал, чтобы её последние воспоминания были о том, как он корчится в кровавой агонии. Он снова попытался подняться, как и большинство других пленников. Солдат у него за спиной всем своим весом наступил ему на икры, пресекая попытку встать. Ошеломлённый Ричард почти не чувствовал боли, она казалась совсем далёкой.

У него осталось единственное желание — вырвать Кэлен из лап солдат Ордена. Из лап скотов, что хватали её. Кэлен яростно кричала на них, царапалась, безнадёжно пыталась отбиваться кулаками, и беспомощно плакала от страха за Ричарда. Ричард изо всех сил рвался из кожаных пут, охвативших его запястья, но, ремни только глубже врезались в тело. Он ощущал себя животным, попавшим в западню. Руки онемели. Он больше не чувствовал тёплой крови, которая стекала с кончиков его пальцев.

Он не хотел умирать. Что он может сделать? Он должен это остановить. Как угодно, любым способом. Обязан. Но не знал, как. В прошлом гнев помогал ему дотянуться до дара, призывать своё могущество. А теперь осталось только беспомощная растерянность.

— Кэлен!

Казалось, ему уже не удержаться, и волна слепой паники уже готова его смести. Такого напора ему не остановить, не вернуть контроля над собой. Он барахтался в реке событий, которые не мог ни контролировать, ни остановить. Всё бессмысленно. Тщетно. Невероятно, немыслимо жестоко.

— Кэлен!