Десятое пророчество

Пока Чарлин говорила, я заметил, что сонмы душ, находившиеся за спиной каждого из нас, расширяются, растут — и, наконец, они соприкоснулись, образуя вокруг нас сплошное кольцо.

И тут же, как бы толчком, ко мне пришло более высокое понимание.

Чарлин, казалось, тоже почувствовала это. Она перевела дух и продолжала ещё более увлеченно:

— Кроме этого, в Афтерлайфе происходит вот что: сами сонмы сближаются и, как бы, резонируют друг с другом. Именно поэтому Земля находится в центре внимания душ на Небесах.

Они не могут объединиться сами по себе. Многие сонмы там остаются разрозненными, вне резонанса друг с другом, потому что они живут в воображаемом мире идей, который мгновенно возникает и так же мгновенно исчезает, поэтому, действительность всегда произвольна.

Там нет естественного мира, нет атомарной структуры, как у нас здесь, которая служила бы устойчивой платформой, основой, такой привычной всем нам.

Мы влияем на то, что там происходит, однако, идеи проявляют себя намного медленнее, поэтому, мы должны прийти к какому-то соглашению относительно того, что мы хотели бы, чтобы случилось в будущем.

Это соглашение, этот консенсус, это единство видения на Земле также способствует объединению сонмов душ в Афтерлайфе. Вот почему земное измерение почитается таким важным. Именно в физическом измерении происходит истинное слияние душ!

И именно это слияние душ стоит за тем длинным историческим путём, которым идёт человечество.

Сонмы душ в Афтерлайфе понимают Видение мира, видение того, как физический мир может эволюционировать, а измерения — сблизиться, но это могут совершить только индивидуумы, рождающиеся в физическом измерении, каждый сам по себе, с надеждой двинуть земную действительность в оговорённом направлении.

Физическая арена — это театр, в котором эволюция проигрывается для обоих измерений, а теперь мы стараемся привести всё это к кульминации путём сознательного воспоминания о том, что происходит.

Жестом руки она, как бы, охватила нас всех:

— Это — то знание, которое мы вспоминаем вместе, вот прямо сейчас, и то знание, которое другие группы, такие же, как мы, вспоминают по всей планете.

Все мы имеем по фрагменту полного Видения, и когда мы делимся с другими тем, что знаем, и объединяем наши сонмы душ, — тогда мы действительно готовы сделать всю картину сознательной.

Слова Чарлин были прерваны лёгкой дрожью, пробежавшей по полу пещеры. С потолка посыпались комочки пыли. Одновременно мы снова услышали гудение, но на сей раз диссонанса не было: оно было почти гармоничным.

— О Господи, — выговорил Кэртис, — они почти справились с калибровкой. Нам нужно идти назад, в бункер. — Он сделал движение, чтобы встать, и энергетический уровень группы резко упал.

— Подождите, — остановил его я. — Что мы будем делать там? Мы же договорились, что отсидимся тут до темноты, а до неё ещё не один час. Я бы советовал остаться здесь.

Мы достигли высокого уровня энергии, но ещё не прошли весь процесс до конца. Мы, вроде бы, избавились от остаточных эмоций, нарастили свою энергию и поделились друг с другом своими Видениями рождения, но ещё не обрели Видения мира.

Думаю, мы сумеем сделать больше, если останемся тут, в безопасности, и попытаемся продвинуться дальше. — Говоря это, я снова увидел всех нас, собравшихся вместе в долине, в темноте.

— Для этого слишком поздно, — заметил Кэртис. — Они готовы довести эксперимент до конца. Если ничего нельзя сделать, нам нужно отправляться туда — и прямо сейчас.

Я в упор взглянул на него:

— Вы же говорили, что они, вероятно, попытаются убить Чарлин. Если нас поймают, то сделают то же самое с нами.

Майя сжала руками голову, Кэртис отвернулся, пытаясь сладить с охватившей его паникой.

— Ну, я пошёл, — наконец произнес он.

Чарлин подалась вперёд:

— По-моему, нам лучше бы оставаться вместе. На миг я снова увидел её в индейской одежде среди девственных лесов девятнадцатого века. Образ быстро растаял.

Майя поднялась:

— Чарлин права. Мы должны оставаться вместе, и было бы неплохо, если бы мы смогли увидеть, чем они там занимаются.

Я выглянул из пещеры, ощущая, как внутри волной поднимается тревога.

— Что нам делать с этим… оперативником… который там, снаружи?

— Затащим его в пещеру и оставим здесь, — подал идею Кэртис — Пошлём за ним кого-нибудь утром… если сумеем.

Я нашёл глазами глаза Чарлин, затем, кивнул в знак согласия.

Воспоминание о будущем

Стоя на коленях на вершине холма, мы внимательно оглядывали находившийся напротив нас склон хребта. В Меркнущем свете раннего вечера я не заметил ничего необычного: все было спокойно, охранников не видно.

Гудение, которое мы слышали почти на всём протяжении нашего сорокаминутного марш-броска, совершенно стихло.

— Вы уверены, что это то самое место? — спросил я Кэртиса.

— Да. Видите четыре больших валуна на высоте, примерно, пятидесяти футов? Вход в бункер чуть пониже их, в кустах. А справа, вон там, как раз виднеется верх спутниковой антенны. Похоже, она снова работает.

— Вижу, — подтвердила Майя.

— А где охранники? — спросил я. — Может быть, они ушли?