Десятые

Выудил из кармана карту, приложил к кружку на турникете; на табло появилась цифра «5», стеклянные дверцы распахнулись.

«Пять поездок осталось», – внутренне морщась, отметил Назаров. А казалось, совсем недавно, буквально несколько дней назад, он купил эту карту с сорока поездками. Порой возникало подозрение, что иногда снимается не одна поездка, а две, а то и три, и Назаров даже начинал ручкой ставить на карте палочки – отмечал поездки. Но быстро забывал, что надо отмечать, путался и, чувствуя, что сходит с ума, бросал следить за каждым проходом через турникеты. А потом, когда вдруг обнаруживал, что вместо «27», на которые он рассчитывал, на табло высвечивается «15», решал снова следить, отмечать и снова сбивался…

В вагоне было относительно свободно для утра. Назарову даже удалось полистать газету. Начал с последней страницы: «Зенит» сегодня играет с «Валенсией» в Лиге чемпионов. Трансляция начнется в восемь вечера… Ему посмотреть не удастся – самое горячее время в ресторане… Сербский теннисист Новак Джокович побил рекорд по общей сумме призовых за сезон. Заработал почти двадцать два миллиона долларов… «Чернобыльскую зону захватили звери», «Зоозащитница получила срок», «Nissan Teana разорвало на части при столкновении со столбом»… На фото кусок металла лишь с одной узнаваемой деталью – колесом и целехонький столб рядом. «Водитель госпитализирован в тяжелом состоянии».

«Был бы у меня “ниссан”, я б так не гонял, чтобы его разорвало от удара», – как-то по-детски подумал Назаров, словно кому-то пообещал… Стало неловко за себя…

Что там еще в газете? «Селфи-палка как способ выживания», «Сайентологическую церковь Москвы ликвидируют», «Только собираешься разбогатеть – то за одно платить, то за другое». Это колонка писательницы Елены Колядиной. Она часто в «Метро» появляется. Сердито и правильно пишет…

Назаров стал читать с интересом, надеясь найти что-то созвучное своему настроению. Но в колонке было про литературные мероприятия – в основном абсурдные и глупые… Название никак не стыковалось с содержанием.

– Станция «Третьяковская», – объявил из динамиков спокойный мужской голос, записанный, наверное, много-много лет назад.

Свернув газету в трубочку, Назаров стал пробираться к дверям. Предстоял переход с одной ветки на другую. По ней еще три перегона на юг, и будет его станция. Сотня метров до ресторана, а дальше – длиннющий рабочий день… Вернется домой в первом часу ночи, рухнет и будет спать-спать. Сутки отдыха, а потом новые шестнадцать часов дежурства…

Ночной охранник, Дима Леонов, с выступившей за ночную смену щетиной на щеках и подбородке, в черной форме с желтыми нашивками, молча провел Назарова по залам, кухне, подсобкам, сдавая объект. Назаров не лез с разговорами – Дима был хмурый, явно сдерживал злобу. Не к Назарову, ясно, а вообще…

Его, кадрового офицера, кажется, старшего лейтенанта, несколько лет назад уволили, и он прибился в их ЧОП. Теперь вынужден по ночам охранять эту сушку, днем отсыпаться и где-то подрабатывать. А вокруг… Вокруг Новороссия, Сирия.

Несколько раз Дима коротко сообщал, что то его однополчанин, то однокашник по училищу уехали в Донбасс, то другой однополчанин добился отправки в Сирию. С гордостью за этих ребят сообщал и с досадой на себя… У Димы было двое маленьких детей, ипотека… «Это не оправдание, конечно, – вроде бы перед собой, но вслух оправдывался он. – Не оправдание. Но все-таки…»

Рвалась Димина душа в разные стороны, а тело вынуждено торчать здесь, зарабатывать деньги на пропитание семьи, выплату кредита почти безопасным и, по большому счету, бесполезным трудом. По сути, молодой еще парень, слегка за тридцать…

– Ну что, – заговорил он, когда вернулись к гардеробу, от которого начали обход, – нормально всё?

Назаров кивнул, расписался в журнале дежурств.

– Пошел я тогда… Удачи!

«Какой тут удачи…» – усмехнулся Назаров. Удача может быть лишь одна: в их сушку врывается группа грабителей. Человека четыре. Вооружены огнестрелом. Требуют кассу. А лучше – берут заложников, выдвигают политические требования… Ресторан окружают полицейские машины, перепуганный переговорщик безуспешно пытается убедить террористов сдаться. Те грозят убивать заложников. И тут Назаров, как Брюс Уиллис, начинает уничтожать террористов по одному… Нет, не уничтожать, а нейтрализовывать. Вырубает, связывает, заклеивает рот, сует по углам… И вот все освобождены, Назарова благодарят, потом награждают в Кремле, а главное – берут на работу в какой-нибудь антитеррористический центр на должность небольшого начальника… Нет – штатного консультанта… И вся жизнь Назарова и его семьи меняется. К лучшему…

Ресторан постепенно наполнялся персоналом. Повара, уборщицы, менеджеры, официантки. Большинство – девушки-киргизки и калмычки. Типа японки… Входят, подрагивая от холода, здороваются с сидящим на стуле слева от входа Назаровым бесцветным бурком. Невеселы. Да и что веселиться…