Десятый демон

— Вы не должны так думать! — горячо воскликнула девушка, хватая его за руку и сжимая её маленькими, огрубевшими от работы ладошками. — Каждая душа бесценна в глазах Господа, а ваша и вовсе, ведь вы стремитесь помочь всем, кто нуждается в помощи. Господь дал вашим рукам великую силу исцеления! Не спорьте, я знаю, что это так. И именно поэтому Враг явился вам. Ведь не является же он всем подряд! Значит, ваша душа драгоценна и не зря он жаждет заполучить её.

— Я алхимик, а алхимикам он является часто, — возразил Джулиан, но взглянув на неё, улыбнулся. — Бедная моя мышка, как хорошо ты обо мне думаешь. Конечно, я не собираюсь продавать свою душу дьяволу, поскольку из истории и слухов известно, как опасно иметь с ним дело. Он всегда найдёт возможность для обмана. Да и попасть в ад мне не хотелось бы. Я отказался, но, боюсь, так просто он не оставит своей затеи.

— Вам следует покаяться в грехах и много молиться, — уверенно произнесла она. — Я уверена, что тогда Господь укрепит вас и пошлёт ангела, который защитит вас от посягательств дьявола.

— Я грешен, — усмехнулся он. — И не могу не грешить.

— Вам нужно просить Господа о смирении и грехи отступят.

— Как насчёт греха прелюбодеяния? — заметив её смущение, он рассмеялся и, обняв за талию, усадил себе на колени. — То-то и оно, дитя мое, я в силах отказаться от власти над болью и недугами, но отказаться от тебя — выше моих сил!

Он зарылся лицом в её густые рыжие волосы.

— Ах, Дженни, Дженни… Почему ты только крестьянка, да ещё сирота! Будь ты купеческой дочерью или хотя бы роднёй старосты какого-нибудь ремесленного цеха, я б, не задумываясь, женился на тебе. Но так… Кто признает возможным брак дворянина и маленькой рыжей крестьянки.

Он вздохнул и, взяв её личико за подбородок, повернул к себе.

— Может, это и есть мой самый тяжкий грех? Я соблазнил тебя, даже не думая жениться.

— Это не грех, — покачала она головой. — И я не жду, что вы на мне женитесь. Я счастлива уже тем, что вы приезжаете сюда. Что бы ждало меня, не случись этого? Может быть, немного погодя я вышла бы замуж за любого, кто посватался бы ко мне, поскольку в моём положении выбирать не приходится, и жила бы я не зная, что значит любить красивого и благородного господина. А то и вовсе б одна осталась.

— Неизвестно, что лучше, — пробормотал он. — Ты, как пташка божья, живёшь одним днём, не думая, что будет завтра. Может, это и правильно, а многие знания рождают многие скорби. И я думаю о том, что ждёт нас завтра, и не вижу ничего хорошего. Ведь я почти в отцы тебе гожусь. Ты юна и хороша, как майский цвет, а пройдёт немного времени, и облетят лепестки. Тебе трудно будет найти мужа.

— Мне не нужен другой, — покачала головой Дженни. — Когда вы бросите меня, я утоплюсь.

— Бог знает, что ты говоришь, — вздохнул он. — К счастью, время куда лучше лечит раны, чем любой врач. А мне следует подумать не только о своей, но и о твоей судьбе. И ты сделаешь так, как я велю.

— Хорошо, — нехотя согласилась она и прильнула к его плечу. — Зачем сейчас об этом говорить? Ведь пока я не наскучила вам?

— Наверно, не наскучишь никогда, — с улыбкой произнёс он. — И в этом ты права. Зачем думать о будущем, если настоящее так прекрасно. Приезжая сюда, я забываю обо всём.

— Только не о дьяволе, — надула губки Дженни.

— Уже забыл! — рассмеялся он.

Дженни тихонько вздохнула.

— Как бы мне хотелось быть знатной дамой и не сидеть вечерами у порога, ожидая приедете ли вы, терзаясь тем, что, может, вы уж и забыли обо мне.

— Не завидуй им, — негромко проговорил он. — Они тоже ждут, но приезжаю я к тебе.

Глава 9

Дверь внизу хлопнула негромко, и всё же я проснулась. Я открыла глаза. В окно заглядывало бледное утро, а на подоконнике сидел Фарги и читал книгу.

— «Нидер в своем „Муравейнике“ сообщает, что девушки и мужчины могут быть освобождены от соблазнов инкубов и суккубов пятью способами, — вслух прочёл он, — таинство исповеди, святыми упражнениями в виде положения крестного знамения и повторением молитвы „Богородице дево, радуйся“, эзорцизмами, изменением местожительства, осторожным отлучением, произнесённым святыми людьми». Что выберем?

— Как остроумно… — проворчала я.

— Он снова тебе снился, и ты снова соблазнилась.

— Всё-то ты знаешь, — я потянулась за халатом. — Просто на меня произвело впечатление это происшествие с Диметриусом. И мне приснилось, что Дьявол пытался купить еще чью-то душу. Что ты читаешь?

Он приподнял книгу, чтоб я могла увидеть обложку.

— «Молот ведьм». Неудивительно. Интересно, что б ты говорил о моих снах, если б читал Фрейда? Или Миллера?

— Спорим, что и следующей ночью он тебе снова приснится?

— Если ты считаешь, что это плохо, то почему ты не проведёшь со мной сеанс гипноза, или психокодирования, или ещё чего-нибудь в этом роде? Ты же экстрасенс!

— Я экстрасенс, но не экзорцист.

— Разве?