Десятый отряд

За Фениксом мы следили по неясной причине – куда ездит, с кем встречается. Но выяснить удалось лишь то, что высокопоставленный младенчик пребывает в какой-то апатии: чаще всего вообще не покидает резиденцию, а изредка выбирается в столичную таверну, где для него резервируют на вечер весь зал – и никаких гостей он там не принимает. Просто сидит за столом и о чем-то думает, изредка спрашивает настороженного хозяина о столичных делах и вообще о жизни. Несколько раз ездил в Совет Вахарны по текущим делам, но в основном отмалчивался и не спорил с мнением лордов. Именно это общее мнение мы с Риссаей и озвучили:

– Диминик, с Фениксом что-то происходит. Клиническая депрессия?

– Отлично! – вдруг обрадовался командир. – Видимо, он созрел.

– Для чего? – не поняла я. – Для самосожжения? Вдруг в следующей жизни его не будут собственные подчиненные считать пустым местом? Ты ведь понимаешь, что до недавнего времени его авторитет был непререкаем? А вы с Владом показали, что его можно обвинять: теперь ему вспомнят и каждую жертву Никиты, и все мелкие недочеты. Он впал в кризис переосмысления – самое время через тысячу лет правления.

Дим многозначительно улыбнулся и позвал:

– Если хочешь, пойдешь на встречу вместе со мной. Надо поддержать любимого владыку в такой трудный час. Хоть между делом на свидание сгоняем.

Я отказываться не стала. И целоваться за углом таверны согласилась – почему бы не скоротать время в ожидании?

Малыша снова привезли в машине. Он оставил советника снаружи, а сам угрюмо поплелся внутрь. А мы вернулись к поцелуям – по мнению Диминика, бедному посетителю надо дать еще немного времени, чтобы дозреть. Да и хозяину таверны немного расслабиться – он все еще не привык к этим редким унылым посещениям.

Но через час владелец рьяно остановил нас на входе:

– Простите, заведение сегодня для посещения закрыто!

– Знаем, – деловито ответил Дим. – Нам назначено.

Мужчина растерялся, потому был просто отодвинут с пути. Малыш даже не отреагировал на наш приход: он сидел за дальним столиком в пустом зале, водил пальчиком по длинному хрустальному бокалу – судя по цвету, с пивом. Выглядело это жутковато, и стоило себе напомнить, что выпивохе все-таки намного больше лет, чем дашь на вид. Дим пихнул меня плечом, отметив:

– Сейчас под шумок и импорт алкоголя легализуем. Давно пора.

Он без приглашения уселся напротив – Феникс только после этого нахмурился. Мне же наглости не хватило, и я продолжила топтаться поодаль.

– Сгинь, Эйм, – попросил правитель вяло. – С тобой мне общаться меньше всего охота.

– Зато больше всего полезно, – заверил Диминик. – Неужели такой незначительный я всего с парочкой друзей подорвали ваш авторитет настолько, что вы ушли в запой?

– Нет, я это не пью, – монотонно ответил Феникс, кивнув на пиво. – Для атмосферности заказал. В человеческих книгах герои именно так грустят. Но как будто чего-то не хватает. Давай, Эйм, ты в саморазрушении должен больше других понимать, что еще сделать? Снять пару суккубов на ночь без обязательств или до кого-нибудь докопаться в темной подворотне, чтобы по щам прохватить?

Дим усмехнулся:

– Я смотрю, вы человеческий мир досконально по книгам изучили. Можно еще скооперироваться с тем, кто эту тяжелую ношу на себя возьмет – я и про ночи без обязательств не понаслышке знаю, и по щам прохватывал чуть чаще, чем хотелось.

Правитель будто не слышал в его голосе насмешки – он рассуждал сам с собой:

– Я так от всего устал, Эйм. Знаешь, кто главный узник этой цивилизации? Я! Когда Михлай Стант предложил создать сверхполицию – я принял его идею без сомнений. Да вообще делал все, лишь бы моим гражданам жилось спокойно. И что в ответ получил? Презрение и обвинения в ошибках? Вы, молокососы, представления не имеете, сколько хорошего для вас сделано – вы видите только пару проколов. Но раньше никто не осмеливался тыкать меня мордой в лужу.

– Преувеличиваете, – улыбнулся Диминик. – Не так все было.

– Почти, – тот помрачнел еще сильнее. – Ведь было понятно, что если бы я не сдался, то уже завтра вся эта обученная армия могла пойти штурмовать мою резиденцию – под твоим чутким руководством. Та самая армия, чье создание я пятьдесят лет назад одобрил. Да, я на самом деле преувеличиваю, но большой путь начинается с маленького шага – и этот шаг уже сделан первым вотумом недоверия. Ты показал им путь, Эйм, и в следующий раз, когда они будут не согласны с моим решением, уже будут знать, что делать, без твоего дирижерства.

Дим протянул руку и фамильярно хлопнул главу цивилизации по детскому плечику:

– Именно поэтому я здесь. Такого не повторится, если я буду на вашей стороне, верно? Вы слишком мягкотелый, чтобы выжить в этом мире циничных ублюдков. На важных силовых постах у вас берсерки – они честные и ответственные, но бессильны как малые дети против настоящих манипуляций с общественным мнением.

Феникс заинтересованно прищурился и склонил голову набок:

– Я потерял суть, главный циничный ублюдок. Хочешь возглавить сверхполицию? Где подписать, чтобы ты уже отстал?