Десница великого мастера

— Не только на лошадей! Они иногда нападают даже на слонов и вскакивают им на спины. Особенно страшна самка. Среди хищников самым храбрым зверем считается самка гепарда…

Чем больше углублялись они в Пхови, тем труднее становилось путешествие. На каждой горе подстерегала их крепость, в устье каждого ущелья поджидали дозорные. На каждом шагу приходилось давать взятки хевистави.

Становилось уже небезопасным выдавать себя за скупщиков лошадей. В нескольких местах они старались что-нибудь узнать о лазутчиках Звиада, и им сообщили, что те бежали в Уплисцихе. Показались горы ястребиного цвета. Следующую ночь путники провели под скалой. Посовещавшись, решили ехать дальше врозь и на расспросы отвечать всем по-разному. Царь и зристав должны были говорить, что они рабы царя Георгия, убежавшие из уплисцихской темницы. Оруженосцу и скороходу было приказано не пить пива, избегать женщин и не заходить в гости. На перекрестке путники разошлись в разные стороны. Условились встретиться на храмовом празднике и принести туда каждому по жертвенному козленку.

Георгий знал, что к гостям с жертвенным приношением пховцы относятся радушно. Вамеху и Габо было приказано бранить при каждом удобном случае царя Георгия и Звиада-спасалара и таким образом узнавать настроение жителей Пхови. Поручили не поминать добром и католикоса Мелхи-седека, хулить Мамамзе, дидойцев и галтайцев. Пошли пешком. Коней оставили в ближайшем лесу. Владетель Квелисцихе никогда не бывал в Пхови. Все здесь ему казалось необычайным: пховские иконы, хевисбери, молельни у дорог, сложенные из камней. Он посочувствовал роженицам, запертым в навозном хлеву в конце села. Наконец прибыли на храмовый праздник. Георгий и Гиршел купили козлят и поодиночке вошли в ограду молельни. Гиршел с любопытством разглядывал внутренность пховской молельни с высокими сводами и колоннами, украшенными турьими рогами. Он издали следил за Георгием и подражал ему в поведении. Смотрел, как хевисбери подводил к месту «искупления» умалишенных и ставил им на шеи древко хоругви, как хуци — главный священнослужитель — колдовал над больными и связанными по рукам сумасшедшими, позвякивал бубенцами хоругвей. Во дворе молельни галдели пховцы, одетые в кольчуги. Перед храмом на каменном жертвеннике покоилось большое знамя, Рядом стоял хуци. Георгий опустился на колени перед знаменем, в одной руке он держал козленка, а в другой — зажженную свечу.

Хуци поднял голову и обвел взглядом небосвод.

— А-а-а, да прославит господь величие твое, святой Георгий! Для победы своей возьми Авшанидзе Глахуну во услужение к себе, не лишай его своей милости на многие лета, — произнес Георгий.

— А-а-а, слава господу, слава солнцу, солнечным ангелам! Молю тебя, победителя над врагами и над злой смертью! — изрек хуци.

Затем он стал еще что-то бормотать, но ни царь, стоявший на коленях, ни Гиршел не могли уже ничего расслышать. Подошел дастури, взял у Георгия козленка и раскорячил его. Хуци перерезал козленку горло.

Дастури подставил чашу и наполнил ее теплей кровью. Хуци подал знак Георгию, и тот, окунув пальцы в теплую кровь, освятил руку, помазал себе кровью лоб и щеки. Георгий отошел от жертвенного камня и стал следить за «освящением» Гиршела. У Гиршела было такое жалкое выражение лица, что Георгий едва сдерживал улыбку. Наконец показались Габо и Вамех. У Вамеха козленок вырвался из рук. Он погнался за ним, но никак не мог его поймать. Гиршел и Георгий рассмеялись при виде этого зрелища. Наконец жертвоприношение закончилось, и молящиеся группами расположились под ясенями. Четверо спутников, встречаясь в толпе молельщиков, обходили друг друга, как незнакомые.

Звон бубенцов, подвешенных к хоругвям, замер. Дастури вынесли священное пиво и стали угощать им приехавших на празднество паломников.

Дастури выкладывали грудами вареное мясо прямо на землю перед молельщиками, которые, скрестив ноги, уселись в круг. Какой-то рыжий пховец, со шрамами на лице, подсел к Георгию. Звали этого широкоплечего, сероглазого молодца Калундаури Годердзи.

Он вежливо осведомился, зачем пришел к ним путник— посмотреть на праздник или, может быть, он лазутчик царя Георгия?

Георгий сделал вид, что обиделся:

— Да поразит святой Георгий царя Георгия и его лазутчиков. Я убил нечаянно одного попа в Уплисцихе и за это просидел три года в тюрьме.

Годердзи Калундаури сочувственно выслушал гостя. Рассказал ему о своей жизни. Он оказался сыном хе-висбери Мурочи Калундаури. Предложив гостю пиво и баранину, Годердзи принялся в свою очередь бранить царя Георгия.

— Не простим мы ему разорения Пхови, — говорил он.

Начались хороводные пляски.

Танцевали и пели одновременно две группы мужчин в доспехах ястребиного цвета.

Начинал высоким голосом запевала:

В честь кого сегодня праздник?

В честь Георгия святого…

Хор повторял припев. Затем вступал запевала второго хора:

Долг мой остался за ведьмами,

Почему ты спрашиваешь об этом,

богородица?

Тесто месила старуха колдунья.

Я ее поймал на кухне.

Запевала первого хора перехватывал песню:

Не отступай, святой Георгий,

Тоска преследует меня!