Деспот

Диана кивает, но снова не смотрит мне в глаза. Это тоже раздражает. Всегда смотрела. Да, с вызовом, со страхом, с ненавистью, но смотрела. Сжимаю подлокотники. Хочется подойти, дернуть за подбородок и заставить смотреть на меня. Но… прикрываю глаза. Еще не знаю, как буду вести с ней себя дальше, поэтому отпускаю.

Решение есть. Но я пока сам не понимаю, надо ли это мне.

— Иди.

Она уходит, а я отпиваю кофе. Так и не научилась его варить. Либо назло мне делает неправильно. Может, и плюнула мне в чашку. Усмехаюсь, отставляя кофе.

До обеда работаю. Буквально силой вымещая из себя все мысли об этой женщине. Стараюсь как можно меньше с ней контактировать.

— Рустам Эдуардович, — от работы отвлекает голос Дианы из селектора.

— Да?

Пауза затягивается. Обычно девочка не теряется в работе, не мямлит.

Что там произошло?

— К вам супруга, — сообщает мне она.

Ах, вот оно что.

— Пусть войдет.

Сказал же, позвоню перед обедом. Посматриваю на наручные часы.

Уже обед. Я потерял счет времени. Заглядываю в своей телефон. Несколько пропущенных от Альфии. Беззвучный режим. Нет, меня не раздражает ее визит. Она редко врывается в мое личное пространство. Но я обещал ей обед и забыл.

Альфия входит в кабинет с бумажным пакетом. Улыбается, качая головой.

— Забыл?

— Да, прости, — выдыхаю, снимаю очки, потирая лицо. — Поехали обедать, — встаю с места и иду к шкафу.

— Останемся здесь. Я принесла тебе обед, — ставит пакет на круглый стол возле кресел.

Вздёргиваю бровь, наблюдая, как выставляет контейнер из ресторана. Мило. Но это не похоже на Альфию. Такого рода заботу от нее я пресёк с самого начала нашего брака.

— Все, не злись. Ты устал. Ресторан – это церемонии и лишние движения. Отдохни сейчас без церемоний.

Ладно. Киваю. Знаю я, к чему это все. Задобрить она меня хочет. Мягко стелет, чтобы погасить мой праведный гнев.

На столе появляются приборы. Еда из контейнеров помещается на фарфоровые тарелки.

— Я попросила Диану заварить мой чай, — сообщает мне она.

Диану…

Познакомились уже…

Сажусь за стол. Да, я голоден. Часто за работой вообще забываю про еду.

— Внимательно слушаю, — призываю ее говорить.

Не переспрашивает, не строит из себя дуру. Она давно понимает, что я не люблю притворные жеманства.

— Покушай сначала.

— Говори уже, будь добра, — призываю ее не терять время.

— Дамир… — выдыхает, волнуется. Ожидаемо. — Я понимаю все твои мотивы, — выставляет руки, призывая меня не перебивать. Молчу. Пусть скажет. — Ты, как мужчина, прав. Но он импульсивен сейчас. Я поговорила с ним. Он готов пойти на компромисс.

— Рад, что он готов, но я не готов, — отрезаю.

— Рустам… — осекается, поскольку в кабинет стучат.

— Да! — разрешаю войти.

Диана входит с подносом, на котором чайник и пара чашек. Пахнет травами. Альфия сама собирает свои лечебные чаи и при случае поит меня ими.

Диана старается не смотреть на нас, составляя чайник и чашки на стол. Альфия принимается ей помогать. А я слежу за девочкой. Губы сжаты, руки почти незаметно подрагивают, в глазах чувство вины.

Понимаю. Но… Это главный якорь, который не позволяет ей двигаться дальше.

Всегда было плевать.

Моя супруга и сын неприкасаемые. Объясняться не собираюсь. Все должны знать свои места.

Так и останется.

— Спасибо, Диана, — с улыбкой благодарит ее Альфия. Диана же онемела, кивает, сглатывая, и быстро покидает кабинет.

Ах, если бы это была ревность, тогда, может быть, я попытался бы объяснить. Но…

Доедаю, беру чашку чая. Отпиваю, откидываясь на спинку кресла.

— Я что-то делаю не так по отношению к Дамиру? Я мало ему давал? Не так воспитывал? Каким-то образом показывал ему, что он неродной мне?

— Нет, конечно, — качает головой Альфия. — Ты все делаешь правильно. Такой возраст у него. Протест.

— Ну, кто же ему мешает? Пусть протестует. Я дал ему свободу. Добьётся чего-то сам, выплывет – буду гордиться. Принесу извинения и лично доверю свой бизнес. А если ты еще раз вмешаешься в мои решения и будешь помогать за моей спиной, не обессудь… — сжимаю челюсть.

— Я всего лишь помогла с жильём, не злись.

— Окей, пусть будет. Я знаю о каждом его движении. Я наблюдаю. Он под контролем и защищён. Но не смей больше помогать. Иначе мой урок не имеет смысла, и мои решения пусты. Пусть хлебнет настоящей жизни и поймёт, что ничего… Ничего! Так просто не дается. И за каждый кусок хлеба надо пахать. Тогда и поговорим о компромиссах. Все, мое решение неизменно! Когда он был ребёнком, я принимал его капризы. Но Дамир давно не ребёнок. Позволь ему стать мужчиной.

— Хорошо… — выдыхает.

— Я понимаю, что для тебя он так и останется малышом. Но пока ты будешь подтирать ему сопли, он ничего не осознает, — отрезаю я. — За обед спасибо, — допиваю чай, поднимаясь со стола.

***

Вечер. Моя машина стоит на стоянке возле центрального входа в компанию. Я вернулся со встречи и жду Диану.