Деспот (СИ)

В желании доказать, что я очень исполнительная девочка, вытягиваю из пучка на голове шпильку. Волосы падают на уши и шею и щекочут кожу. Удивленно моргаю. Какого черта я делаю?

— Что же, Софушка, как я приму решение, тебя уведомят, — возвращается за стол легким и размашистым шагом. — Хорошего дня.

Возмущенно открываю дверь и выхожу в приемную. Вынудил волосы распустить и не взял на работу? Вот подлец! А я почему позволила этому случиться? Слышу приятный и бархатистый тембр и готова выполнить все приказы? Что за помутнение рассудка при виде красивого мужчины?

В приемной у двери сидит длинноногая блондинка в красных туфлях на высокой шпильке и узком черном платье. Разглядывает длинные алые ноготки и скучает, благоухая чем-то сладким и цветочным. Какая красавица! Рядом с ней чувствую себя серой и забитой мышью.

— Я могу уже зайти? — недовольно интересуется у полной женщины за столом.

— Мирон Львович, — тетка нажимает пухлым пальцем на одну из кнопок черного устройства на углу стола, — тут еще барышня ждет.

— Пусть зайдет.

От голоса мужчины мурашки бегут между лопаток. Грудастая блондинка грациозно поднимается и смеривает меня презрительным взглядом. Стушевавшись от стервозного гонора, уступаю дорогу. Тихо стучит по косяку костяшками и входит в кабинет с елейным голоском:

— Мирон Львович?

Глава 2. Принеси, подай, отнеси

Блондинка бесшумно прикрывает дверь, и женщина за секретарским столом закатывает глаза, тоненьким писком пародируя блондинку:

— Мирон Львович?

Прыскаю от смеха и прикрываю рот ладонью. Некрасиво за спиной человека над ним смеяться, и мне становится совестно.

— Господи, да взял бы он уже кого-нибудь, — женщина качает головой и сердито шелестит документами. — Я не подписывалась быть его секретуткой! Я, мать его, кадровик! Вот делать мне нечего, как кофе ему носить!

— Мария Ивановна, — звучит злой голос Мирона из плоской коробочки с кнопками. — Прервите связь.

— Хорошо, — женщина невозмутимо тянет руку к устройству. — Вам кофейка плеснуть?

— Да, будьте так любезны.

Мария Ивановна тыкает на кнопку и корчит в пустоту рожицу.

— Сил никаких нет, — грузно встает и поправляет на полной груди цветастую блузу.

— Вы еще на связи, Мария Ивановна, — раздраженно говорит Мирон Львович.

Женщина хмурится и нажимает на другую кнопку:

— Алё?

Тишина в ответ, и Мария Ивановна разворачивается ко мне:

— Все нервы вытрепал. И ведь недоплатит! Точно тебе говорю, зажмет премию.

— Извините, но мне пора, — бочком по стеночке пробираюсь к выходу.

— Погоди, — Мария Ивановна хватает со стола несколько папок и вручает мне. — Занеси в бухгалтерию. Заманалась я уже сегодня бегать туда-сюда, а я женщина пожилая. Ноги болят. Давление скачет. Всё, иди!

Повелительно машет рукой, и я растерянно выхожу из приемной. А где, собственно, бухгалтерия? Спускаюсь в главный зал офиса — открытое пространство островками столов, которые разделены между собой перегородками.

— Извините, — подхожу к пожилому мужчине с толстыми роговыми очками на носу, — а где бухгалтерия?

— За авансом? — поднимает на меня мутный взгляд. — Не дадут. Мне от ворот поворот дали. Змеи подколодные!

— Ты на прошлой неделе брал аванс, Гриш, — к нам на скрипучем кресле разворачивается тощая женщина с глубокой морщиной на лбу. — У тебя там от зарплаты с гулькин нос осталось.

— И что? Вот пусть половину гулькиного носа и дадут! Мне очень надо!

Женщина указывает рукой на дверь в углу офиса, и торопливо семеню мимо столов. Мужчины и женщины углублены в работу и громко клацают мышками. На экранах — чертежи, в которых я ничего не понимаю.

— Алексей! Почему у тебя трубы без уклона?! Говно нахер из унитазов полезет! — громогласно орет толстый мужик в полосатой рубашке и бросает на стол испуганному парню с рябым листом кипу бумаг. — Я же тебя самого потом приведу и заставлю откачивать дерьмо! Тебя, черт дери, чему в институте учили?!

— Да особо ничему и не учили, — Алексей втягивает голову в плечи. — Та еще шарашка.

— Переделывай! — бьет кулаком по столу. — Щенок!

Алексей вздыхает, и я скромно стучу по двери. Не дождавшись ответа, вхожу в светлый кабинет, где три дамы средних лет с жуткой химией на голове распивают чай с тортиком.

— Вот, — протягиваю женщине с рыжими мелкими кудряшками, — просили передать.

Отхлебывает чай, отставляет чашку в сторону и принимает папки. Хочу уйти, но женщина поднимает руку, пресекая мой побег. Внимательно перелистывает документы, причмокивает и вытирает губы салфеткой.

— Лен, дай отчеты за квартал, — прячет папки в ящики низенькой тумбочки.

Женщина с выбеленной паклей на макушке через стол протягивает синюю папку, которая через секунду оказывается у меня в руках.

— Отнеси.

— Кому? — удивленно хлопаю ресницами.

— Машке, — Лена отправляет ложку со взбитыми сливками в рот.

— Тортика не желаешь? — спрашивает женщина с иссиня-черными и короткими завитками на голове.

Похожи на трех ведьм. Потасканных жизнью и заботами.

— Нет, спасибо, — перевожу взгляд на папку в руках. — Но я ведь…

— Тогда иди, чего встала? — фыркает Лена. — Не мешай работать. Стоит! Рот открыла!