Деспот (СИ)

Я не достойна. И не в плане социального статуса. Я не имею права вступить в брак с тем, кого люблю, потому что я продажная шлюха. Разве получится крепкая семья с той, которая позарилась на высокую зарплату и на второй день раздвинула ноги на дубовом столе? А заслуживает ли такая девица уважения и любви? И разрешено ли ей самой любить, испытывать светлые чувства и мечтать? Твердое нет.

Вот в чем причина моих истерик. Я не верю в будущее между мной и Мироном, и даже его признания, если бы они прозвучали, не убедили меня.

— Так, — раздается строгий голос за спиной и ловкие пальцы застегивают молнию платья, — чего зависли?

Разворачиваюсь к Мирону лицом и сумбурно вываливаю на него все то, до чего я только что додумалась. Он приподнимает бровь, когда я замолкаю и перевожу дыхание.

— Я и половины не понял.

И смотрит на меня, как на маленькую девочку, которая поделилась неразумным и неразборчивым лепетом о божьих коровках на одуванчике.

— Да я же все объяснила!

Задумчиво жует губы и вздыхает.

— Сейчас у меня складывается ощущение, что ты собралась в монастырь уйти.

— О! — округляю я глаза.

— Топай, Софушка, — мягко подталкивает к двери. — Из монастыря тебя выгонят, ты же всех монахинь там изведешь своими умозаключениями.

Я пытаюсь образумить Мирона еще раз на крыльце, а он меня не слушает. На террасе с чашкой чая и книгой в руках отдыхает Инга, и она тоже ухом не ведет на мои просьбы вмешаться.

— Тяжело вам будет, — перелистывает страницу.

— Я с ней справлюсь, — Мирон толкает меня к машине.

— А она с тобой? — меланхолично спрашивает Инга.

— А выбора у нее нет.

— Ммм, — тянет она. — Софья.

Я испуганно оглядываюсь, и Инга поднимает на меня глаза:

— Мы с тобой подружимся. Так Рамона сказала.

— А про Анжелу она также говорила? — из меня истеричной птицей вылетает ревность.

— А на Анжелу я не раскидывала карты, — Инга возвращается к чтению, — и так было ясно, что там все плохо.

— Кому-то придется оправдать заверения Рамоны, — Мирон с легким смехом распахивает передо мной дверцу.

— Вы в курсе, что мы едем в загс? — я вновь оборачиваюсь на Ингу.

— Да.

— И?

— Так, — Инга смотрит на аккуратные золотые часики на запястье и встает, — у меня через час сеанс с психотерапевтом, — переводит взгляд на меня и улыбается, отчего морщинки на ее лице становятся четче, — вот с ним и обсужу, что я чувствую. С тобой не буду, Софья. Откровения испортят нашу дружбу.

И плывет к входным дверям, горделиво поправляя волосы. Кем бы ни был ее психотерапевт, но его сегодня ждет несколько часов безумной феерии эмоций. Чую, что за спокойствием Инги скрывается бурлящий поток возмущений.

Глава 32. Присвоить фамилию жене: Королькова.

У Мирона на руках его и мой паспорта. Судя по уставшему и серому лицу Виталия, который зевает всю дорогу, он и возил босса по всей Москве: белье, платье, туфли, кольцо и документы не явились из воздуха. Удивлена упрямством Мирона и восхищена самоотверженностью Виталия. С таким водителем и в Ад не страшно спуститься.

Сидим в просторном кабинете с белыми жалюзи на окнах. Женщина с выжженными неудачным осветлением волосами клацает по клавиатуре и торопливо вбивает наши данные в компьютер, и нет-нет, но поглядывает на молчаливого Мирона. По дороге в загс я раздумывала выпрыгнуть из машины и сбежать в лес, но не осмелилась. _К_н_и_г_о_е_д_._н_е_т_

— Распишитесь, — женщина с улыбкой протягивает распечатанное заявление.

Мирон решительно ставит размашистую подпись и придвигает лист и ручку ко мне.

Присвоить фамилию жене: Королькова.

Выпадаю из реальности. Руки трясутся и пробирает озноб вместе с жаром.

— Подписывай, — Мирон сидит, закинув ногу на ногу, и лениво покачивает носком туфли.

— Или вы хотели оставить девичью фамилию? — учтиво спрашивает женщина.

— Нет, — коротко и строго чеканит Мирон.

— Да, у вас красивая фамилия, — подпирает подбородок кулачком и очарованно смотрит ему в лицо, — грех от такой отказываться. Я бы взяла без вопросов.

Набираю полной грудью воздух, и на выдохе вывожу аккуратную подпись. У нас есть месяц. Спасительные тридцать дней.

— Прекрасно, — женщина забирает заявление.

Мирон встает со стула и уводит меня. Безмолвную, ошарашенную и пришибленную. В машине я вспоминаю, что мы забыли паспорта. Видимо, Мирон тоже немного потерян в реальности.

— Виталий вернется за ними, — заверяет он меня и приобнимает за плечи.

— Вернусь, — устало вздыхает тот, — куда я денусь.

Когда мы выходим из лифта, Мирон просит подготовить переговорную и собрать инженеров. Я обращаюсь к нему по имени и отчеству, потому что не хочу подорвать его авторитет среди подчиненных, и меня немного отпускает. Мы словно отдаляемся. Я вновь секретарша, а он босс.

Пробегаю по сонным и вялым инженерам и прошу спуститься в переговорную через пятнадцать минут. Ночь с истерикой, знакомство с родителями, загс меркнут в памяти за рабочими заботами, и я надеюсь, что Мирон тоже пришел в себя и вспомнил, кто он есть, когда вернулся в кабинет и сел за стол в удобное кресло. А он — свободный, богатый и красивый мужчина, который может завести кучу обворожительных любовниц и жить легко.