Деструктивное поведение

Несколько месяцев я укрывался в одной из деревушек. В доме меня зацепило самодельной бомбой. Вас к нам доставили в капсуле, тело ваше изрубалось, при взрыве осколков. Дезертиры наёмники взяли в плен, узнали меня и продали вам. Сколько за меня заплатили мне жутко интересно. “Тридцать тысяч овенов”, – сказал Мозг. Маловато за военного преступника. Меня осудили? Да, посмертно. Лига и Торговые планеты осудили Резню на Фебе. Твоё мёртвое тело, внезапно всплыло в одной из последних убежищ повстанцев. Повстанцы признались, что убили тебя. Федерация повесели всё на тебя и подполковника Манджиева. А что с Черным Беркутом? Исчез, мы думаем, его убрали в запас. Хорошо, что живой остался. Хороший мужик, семейный, верующий. Плевать на него, мы хотим сделать из тебя нашего агента – наймита2 Убивать по заказу это не мой и Родину предавать не собираюсь. Кирпич об голову. Боль кровавая, мозги смешались. Удар за ударом. Башка смеялся, Мозг жалостливо смотрел, леди Торн-Эшби продолжала молча курить. Запах табака прекрасный.

И стали дни сменяться с быстротой. Утром я лежал в крови, днём восстанавливался. Всё-таки новое тело нечто, быстрее, чем раньше здоровье регенерировала. Вечером промывка мозгов, ночью пытки. В человеческом теле двести шесть кости. Из них большинство удавлюсь мне сломать за ночь. Но я никак не умирал. А потом за час спячки в оздоровительной капсуле все лихо оживало. Я уже не знаю, сколько я провёл ночей здесь, все спуталось. Все пошло не потому сценарию.

Мозг начинал свою как я её называю проповедь. Сначала льстил мне, уговаривал, пел мне дифирамбы. Затем закачка в мою голову проводов с пропагандистками фильмами и музыкой. Для лучшего эффекта в глаза плескали мне особую кислоту. Не ту что прыскают себе “торчки” в Неоновых клубах. А особую чистую. Приход вещества и безграничный, ускоренный поток лживой информации. Это схему проводили раз в неделю. А по будням грязные, старомодные пытки избиением, током, водой, сдирание кожи и ногтей. Я пришёл к выводу, что эти пытки должны закалить меня перед боем. А машина пропаганды сделать меня послушной птицей. Как с едой? Едой кормят хорошо синтетическое мясо и клейковина. Три раза в день. Я подозреваю, что туда добавляют “Импотентку”. Его дают солдатом в военных компаниях, чтобы не отвлекаться на сексуальные утехи. Обычно это делают временно. А мне долгое время не хочется рукоплескать. Мне даже женщины не снятся. Даже на леди Торн-Эшби не встаёт.

Я должен сопротивляться я обещал на крови защищать Родину. Отец мой служил, а до него его предки служили. Тайну я хранить буду вечно. Да пусть осудит меня Синкретический пантеон. Но завтра я убью себя. Жить в предательстве нельзя. Так завещало моё сердце и душа.

Не получилось, пытался выставить голову под сверло. Сверло хотели загнать под колено. А я делаю рывок, плюю кровавой слюной в Башку. Толстая рука Мозга отбрасывает меня назад и сверло мне в пузо. Залатали меня заново, отдубасили меня дубинами и на стол меня. Сделали на ладони, дырочку вставили регенерационный провод. Смазали жиром руку, подожгли. Рука сгорала и одновременно восстанавливалась. Каждый день, разные части тела. Я решил твёрдо, самоубийством не занимаемся больше.

Но реальность вокруг угасает, не знаю, сколько я ещё буду Василем Нечаевым. Не знаю я, прогнусь ли я. Устал я, плакать хочется.

Подключили меня к виртуальной матрице. Толстый провод от суперкомпьютера подключили в мозг с помощью нервного хаба. Я в компьютерной смоделированной системе. Отец и мать стоят передо мной как наяву. Лица их похожи на мою физиономию особенно с матерью. Сынок сдайся и останешься живым выполни задание и вернешься домой. Хватит войны. Нет, матушка нельзя. Ты послушай мать дурак. Что дала тебя твоя верная война. Где ты оказался, где твоя страна. Продала тебя повесила заранее спланированную резню. Ну, ты отец, куда ты же должен понимать кто я. И зачем создан институт государства. Плевать мне вернись к нам. Нет, я буду сопротивляться. Ну как Мозг, в пыточный зал его. Запускай Башка. Меня загнали в виртуальную пыточную камеру, и снова пытки под голоса моих родителей.

Киберпространство поистине восхитительное и ужасающее место. При желании, не выходя из дома можно оказаться везде хоть на Ворне хоть на Мултоне. Но я оказался в белой мраморной комнате. Башка и Мозг тоже здесь, но они в облике антропоморфных эскориаских волков. Синяя шкура с короткой шерстью, красные глаза, большие черные лапы с когтями и полуметровые колючие хвосты. В лесах в детстве я сильно их боялся. Я сижу в кресле надо мной появилась стоматологическое оборудование. Перед до мной волк запустил его. Пять циркулярных пил и сверл стали резать мои десна и рот. Зубы падают вместе с кусками тканей. Боль намного увеличена, нервы отмирают каждую секунду боли. Я беззубый. Дальше отняли глаз, выдавив его ложкой. На уши надели наушники и выдали в него все децибел, которые могло позволить себе программа. Был бы живым, уже бы помер, но нет, здесь я бессмертен. Бессмертные ведь тоже испытывают боль и муки.