Деструктивные психотехники

Даже через годы после выхода из секты многие бывшие последователи страдают навязанными им фобиями. Например, многие женщины боятся иметь детей, потому что им внушили, что если они покинут секту, то их дети будут рождаться мертвыми. Наш мозг способен не только получать, но и сохранять информацию — как благоприятную, так и негативную. Это касается и болезненных, и приятных воспоминаний. Поэтому иногда проходит много лет, прежде чем удается локализовать и обезвредить «бомбу замедленного действия», которая была заложена в подсознание человека в секте.

Даже когда люди самостоятельно уходят из секты, став жертвами интриг или конфликтов, они продолжают фанатично верить лидеру секты. До сих пор многие бывшие мунисты считают Муна мессией, который «не знал», что творилось в Церкви Объединения за его спиной. Эти фанатики ждут, когда в ЦО произойдут радикальные реформы и они смогут туда вернуться. Они не понимают, что группа в том виде, в каком она существовала, и была истинным детищем Муна.

Некоторых последователей из сект «изгоняют» за то, что они неудобны: они подрывают групповые устои, брыкаются, конфликтуют, не хотят подчиняться и задают много вопросов. Других «выкидывают», потому что они перестали быть «продуктивными». Иногда у них развиваются тяжелые формы физических и психических заболеваний, требующие лечения. Они становятся бременем для секты, и от них избавляются. Такие люди чувствуют, что их отвергла не только группа и лидер, но и сам Господь Бог. Примкнув к секте, они, как правило, передавали ей все денежные сбережения и недвижимость. Им внушали, что теперь их «дом» и «семья» — это группа, которая всю оставшуюся жизнь будет о них заботиться. А потом выяснялось, что они «не удовлетворяют групповым стандартам и должны уйти». Эти люди, страдающие такими же фобиями, как и остальные жертвы деструктивных сект, панически боятся встречи с «внешним миром». И вдруг их туда выбрасывают, словно беспомощных котят. Им кажется, что жизнь кончена и, чтобы избавиться от страданий, они подумывают о самоубийстве. Многим из них в психиатрических лечебницах ставят ошибочный диагноз «шизофрения». Вряд ли в этом можно обвинять медиков, которых не обучают работать с жертвами деструктивных сект. Как они могут относиться к пациентам, бормочущим «изыди, Сатана» и истерически реагирующим на приближение людей в белых халатах, которых считают слугами дьявола? Откуда медикам знать, что эти люди — жертвы многочасовых медитаций и бесконечных мысленных повторений одних и тех же заклинаний и призывов, впавшие в каталептический транс.

Когда члену секты постоянно внушают, что уход из секты вызовет необратимые патологические процессы в его организме, которые никто не сможет ни диагностировать, ни вылечить, он «программируется» на такой исход. Оказавшись вне секты, он чувствует, что у него «едет крыша». В психиатрической лечебнице ставят диагноз: «тяжелая форма шизофрении». Это позволяет бывшему члену секты считать такой диагноз доказательством пророческого дара лидера секты. В психбольнице он начинает яростно биться головой об стену. На него надевают смирительную рубашку и берут под надзор. Никто не спрашивает, почему он это делает. (Зачастую находятся весьма простые объяснения: последователи одной из восточных сект совершают паломничество в Индию к камню, о который якобы бился головой лидер секты, пока не достиг просветления. В попытках повторить духовный опыт лидера, его последователи тоже бьются головой об стену.) Видя лишь вершину айсберга, врачи считают таких пациентов невменяемыми.

Но грамотный консультант смог бы объяснить бывшему члену секты, что всякий раз, когда он вспоминает «загрузочный язык» секты и индоктринацию, он все глубже укореняет в себе фобическую программу. Продолжая верить в доктрину лидера и мысленно повторять его учение, бывший член секты культивирует внушенные ему установки, а это замедляет процесс ремиссии и реабилитации.

В некоторых оккультных сектах в подсознание людей вводят «программу самоуничтожения», которая должна сработать, если они покинут секту. После выхода из секты такие люди абсолютно убеждены, что их духовное тело распалось, и они постепенно умирают.

Если после выхода из секты человек не получает психологической поддержки профессионала и не проходит курс психологической реабилитации, его мучения продлеваются на неопределенно долгое время. С помощью друзей или семьи он склеивает себя по кусочкам и продолжает жить, но пока он не поймет суть технологии реформирования сознания, не узнает о привитых ему фобиях, он не сможет жить полной жизнью свободного человека.