Детектив для Золушки

На диване сидела женщина. При виде Ники, она быстро встала и шагнула навстречу. Она была высокая, такая же, как Ника, белокурая, длинные пшеничного цвета волосы уложены в замысловатую прическу, голубые глаза излучали столько нежности и любви. Она была так похожа на Нику, или Ника на нее, что и без ДНК экспертизы было понятно, что она ее мать.

— Девочка моя! — женщина шагнула к ней. — Моя Вероника!

Нику впала в ступор. Она не знала, как себя вести, не могла заставить себя подойти и обнять незнакомую женщину. Тогда та сама быстро подошла к ней и, не давая опомниться, обняла Нику. А Ника так и застыла, как изваяние, не в силах поднять руки.

— Девочка моя, моя потерянная девочка, — говорила она, обнимая и целуя, по ее щекам катились слезы.

Ника оттаяла: Мама…

Она впервые в жизни произнесла это слово. Обычно мама в ее мыслях присутствовала гипотетически, она где-то была, но не рядом, она незримо присутствовала всю ее жизнь. И вот пришел день, когда мама стала не эфемерным существом, она стояла рядом из плоти и крови. Другая мама, не та, про которую ей рассказывала бабушка, называя ее Люся.

Ника оттаяла, незаметно для себя она приобняла незнакомку. Вдохнула ее аромат, почувствовала теплоту ее тела, непроизвольно из глаз полились слезы. Они стояли, обнявшись и плакали, а где-то в уголке дивана плакала старенькая женщина, почувствовав себя одинокой и покинутой.

— Бабушка, — вдруг опомнилась Ника, она бросилась к ней, обняла, поцеловала ее, и на лице пожилой женщины вновь появилась улыбка, хотя по морщинистым щекам еще катились слезы.

Потом они долго говорили, в основном рассказывала Софья Германовна Беккер, так звали настоящую маму Вероники.

— Моя бабушка была из семьи репрессированных немцев, жила в Казахстане, там вышла замуж за русского, сменила фамилию и вернулась в Самару. У нее родился сын, мой отец. Бабушка была преподавателем немецкий и английский в университете, слыла лучшим переводчиком. Поэтому, когда папа женился, и появилась на свет я, бабушка приложила все силы, чтобы я пошла по ее стопам. У бабушки в гостях я всегда говорила на немецком. Мои родители были геологами и большую часть времени проводили в экспедициях, я жила по полгода у бабушки. В четыре года знала немецкий как родной язык и стала изучать английский, в школе была круглой отличницей. Это помогло мне поступить в университет в Москве, там еще овладела французским языком. Училась на отлично, по-другому не могла, так меня учила бабушка. На последнем курсе поехала на практику в Германию в качестве переводчика на одно предприятие. Там и встретила твоего отца — Марка Беккера. Нас много связывало, он тоже из Поволжья, из семьи немцев, его семья, как и моя, была репрессирована и сослана в Казахстан. Тоже учился в МГУ, но был меня на несколько лет меня старше. Сразу после МГУ по приглашению попал в одну IT компанию в Германии, и уехал.

У меня закончилась практика, и я вернулась в Россию. Марк звонил, писал, а затем приехал в Москву и сделал мне предложение. Когда я окончила университет, мы с ним расписались, а потом уехали в Германию.

Прожили мы в Германии два года, когда Марку предложили перебраться в Германию жить. К этому времени у него заканчивался контракт, и надо было что-то решать. Я тогда была беременной, и мы решили быстрее сделать документы, чтобы дети родились в Германии. Что будет двойня, нас уже предупредили.

И вот мы едем в Россию, к моим родителям в Саратов. Нам приходиться бегать по разным инстанциям, собирать кучу бумажек, потом ждать визу в Германию. Видимо я перенервничала, и у меня отошли воды, скорая доставила меня в роддом. Слава богу, я попала в хорошие руки лучшего акушера города Серафимы Львовны, и на свет появились две хорошенькие девочки. Хоть и недоношенные, но живые. Валерия родилась относительно здоровой и ее со мной выписали из роддома. А тебя, Вероника, должны были увезти в перинатальный центр. Тебя запеленали, завернули в одеяло и положили на столик, с первого этажа за тобой поднималась медсестра. В этот момент ты пропала…

Мы искали тебя, была поднята на ноги вся милиция, но ты как в воду канула. Никаких зацепок.

Так мы и уехали в Германию через полгода без тебя, но не прекращали тебя искать. Верили, что ты жива.

Когда ты пришла к Серафиме Львовне, она не сразу поняла кто ты. Только внимательно посмотрев на медицинскую выписку, узнала ее, но ты уже убежала, задержись ты хотя бы на пять минут, мы бы нашли тебя раньше.

И Ника вспомнила Серафиму Львовну, которая обзывала, как она думала, ее мать воровкой. На самом деле так оно и казалось, Люся была воровка, которая украла ее в роддоме. Она корила себя за то, что недослушала Серафиму Львовну. Убежала. Скольких ошибок могла бы избежать, и не притянула к себе столько бед.

Но что сделано, то сделано.

Они проговорили почти до двух часов ночи, потом Сергей увез ее маму в гостиницу, а сам поехал домой.

Глава 33

Последующие дни закружили Нику в вихре событий. Через несколько дней она встретилась с папой и сестрой. Они прилетели из Германии.