Детектив Франции. Выпуск 6 [Осечка на газе • Огонь и кровь • Его высочество Хандрит • Убийство в спальном вагоне]

Через десять минут они снова очутились в своей комфортабельной камере. Но на этот раз все оказалось гораздо серьезнее. Малко разгадал комбинацию Никоро. Тот не мог позволить ему остаться на свободе. Аристотель нашел элегантный способ избавиться от конкурента. Его свидетельское показание можно было бы выставлять в музее фальши. Маленькое произведение искусства… Если Брижжит не добьется встречи с президентом, то блестящая карьера Малко может закончиться на спортивной площадке в Бужумбуре — излюбленном месте казней.

У Малко не было ни малейшего желания обрести себе могилу в Бурунди. Это слишком далеко от Австрии и его замка. Предки его перевернулись бы в гробах, узнав, что их потомок покоится в сердце Черной Африки.

Кудерк, привычный завсегдатай «белого дома», уже спал.

Малко же никак не удавалось заснуть.

Он обдумывал ситуацию со всех сторон, но не видел выхода. Даже с помощью Брижжит улизнуть из Бужумбуры было бы непросто, а без нее они и подавно не смогли бы выбраться из города. Однако Брижжит, с одной стороны, не торопилась, стремясь «размягчить» Малко, насколько это было возможно, а с другой — свято верила во вмешательство президента.

Малкой окинул взглядом потрескавшиеся стены, где ползало множество огромных тараканов, и вздохнул. Это было безобразно и грустно, но это пока еще была жизнь.

Комиссар Никоро прибыл в «Клуб избранных джентльменов» чуть после шести. Аристотель был уже там. Он утопал в кожаном кресле со стаканом виски в руке, его маленькие покрасневшие глазки искрились от веселья.

— Все в порядке? — спросил он.

— Так точно, месье Ари.

Никоро придвинул соседнее кресло и заказал свой обычный «Фернет-Бранка». Ари-Убийца сдвинул брови:

— В дальнейшем я могу на тебя положиться, проклятая макака?

Сказано это было достаточно любезным тоном. Впрочем, Никоро воспринял это как должное.

— Как на самого себя, месье Ари.

— Ладно.

Они замолчали. В клубе, кроме них, никого не было. Грек допил виски и сказал спокойно:

— Итак, остается уладить только маленькое дельце.

У Никоро промелькнуло нехорошее предчувствие, но он прикинулся дурачком:

— Что еще, месье Ари?

— Когда ты мне отдашь сорок тысяч долларов, которые свистнул?

На этот раз молчание затянулось. Никоро думал. Ни за что не хотелось ему отдавать Ари деньги. Нужно было выиграть время.

— Послушай, — сказал Аристотель теперь уже с угрозой, — я раскусил твои хитрости, скотина. Если бы ты мне сразу ответил, мы разделили бы все пополам. Но тебя нужно проучить. К тому же из-за тебя убита моя пантера. Считай, что ты счастливо отделался, раз я не требую с тебя возмещения убытков.

Он встал:

— Поторопись принести деньги. Я не намерен повторять дважды.

— Не могу до суда, месье Ари.

— Так поспеши с судом. Пока.

Под его тяжестью заскрипел пол, и он хлопнул за собой дверью.

Глава XII

Над народным судом красовался транспарант, на котором черными буквами было написано:

«Не будем выставлять себя на посмешище. На нас смотрит мировая общественность».

Транспарант появился во время первых политических процессов после революции, и его оставили на всякий случай, потому что «мировую общественность» составлял президент Букоко.

Малко, несмотря на свое положение, не мог не улыбнуться при виде этой надписи. Смесь комедии и драмы действовала на нервы. Временами Малко казалось, что он участвует в каком-то гигантском розыгрыше… Увы! Суд был совершенно реален и настроен явно недоброжелательно.

Он находился в маленьком зданьице, расположенном в парке президентского дворца. Тем легче было провести заседание при закрытых дверях.

Положение оказалось скверным. Прошло уже четыре дня, как их повторно арестовали. На этот раз Никоро не терял времени даром.

Брижжит Вандам пустила в ход все средства. В посольствах нечего было делать. Ей вежливо ответили, что это уголовное преступление, и о вмешательстве во внутренние дела независимого государства нечего и думать. В крайнем случае можно было бы сообщить в Комитет по правам человека, оплатив каблограмму.

Работая на ЦРУ, Малко как никто другой, знал, что ничего нельзя сделать. То, что с ним случилось, входило в статью риска его профессии. «Печально, — сказал бы Дэвид Вайс, — это был полезный человек». Никогда, даже ради спасения его жизни, они не открыли бы, что Малко работает по их заданию.

Что касается Букоко, он не подавал признаков жизни. Брижжит так и не удалось с ним встретиться. Разумеется, президент боялся Никоро и не собирался действовать наперекор его планам относительно белого, которого он даже не знал.

«В конце концов, пока есть жизнь, есть и надежда», — говорил себе Малко.

Один из конвоировавших жандармов пнул его ногой, чтобы заставить встать. Председатель суда входил в зал.

Вместо тоги он носил бубу, расшитое священными бурундийскими барабанами, и белую шапочку. Оба заседателя тоже были в бубу. Им, казалось, безмерно скучно все происходящее. У них были яйцеобразные головы, невыразительные лица, коротко подстриженные курчавые волосы.