Детектив Франции. Выпуск 6 [Осечка на газе • Огонь и кровь • Его высочество Хандрит • Убийство в спальном вагоне]

Она не закрыла глаза. Они не обменялись ни единым словом. В какое-то мгновение в ее взгляде мелькнуло почти нежное выражение. Они лежали задохнувшиеся и мокрые.

— Даже заниматься любовью слишком жарко в этой проклятой стране, — заметила безразличным голосом Жиль. — Однако все время испытываешь желание. Я думаю, что слуги подсыпают что-то такое в пищу, надеясь этим воспользоваться.

Не отвечая, Малко вытер пот, стекающий струйками по спине.

Жиль улыбнулась.

— Хочешь принять душ? Ванная там.

Малко встал, немного оглушенный, вошел в ванную комнату и закрыл дверь. Жиль курила, лежа на спине. Малко пустил сильную струю холодной воды. Какое невезение — заниматься этим паршивым ремеслом! Схватив кусок мыла, он намылился.

Весь в мыльной пене, ослепленный струями воды, он заметил неясный силуэт, отраженный в запотевшем зеркале над умывальником. Какую-то долю секунды он думал, что это Жиль. Но силуэт стал четче, и Малко почувствовал, как в бок что-то сильно надавило. Смыв пену с лица, Малко оказался нос к носу с толстым детиной с налитыми кровью глазами, затянутым в слишком тесный для него костюм. Детина сверлил печень Малко дулом револьвера тридцать восьмого калибра со взведенным курком.

Первая мысль Малко была о том, что, должно быть, у него совершенно идиотский вид — голый и в мыльной пене. Вторая — что сейчас у него будут неприятности. Третью он не успел сформулировать.

— Выходи! — заорал тип.

Раз уж заговорили, — значит, не война.

— Вы хотите принять душ?

Эти слова вырвались у него непроизвольно. «Я еще могу шутить», — подумал Малко.

Детина, одетый в фиолетовый костюм, завертелся от бешенства. Размахивая револьвером, он закричал:

— Ты, морда, макака, что ты здесь делаешь?

Малко пришло в голову, что это просто ревнивый любовник Жиль, но внешность его была слишком неподходящей для такой роли.

— Вы видите, что я моюсь, — сказал Малко, заворачиваясь в полотенце.

Толстяк поднял руку, огромную, словно банановый лист, и со всего маху влепил Малко пощечину.

— Если ты еще и шутишь, я тебя кокну прямо здесь. Малко, еще оглушенный, осторожно ответил:

— Меня зовут Малко, Малко Линж. Я здесь по делам. Не наступил еще момент, чтобы выставлять напоказ все свои титулы: его светлость, принц, кавалер мальтийского ордена.

— Лжец, — проворчал толстяк, — ты примчался за алмазами.

Малко начал незаметно вытираться. Он ступил на пылающую землю.

— Если вы это знаете, почему вы меня об этом спрашиваете?

— Я тебя об этом не спрашиваю. Я тебе говорю: убирайся ко всем чертям. И быстро.

— Могу ли я все же одеться? Толстяк слегка отступил.

— Поторопись.

Жиль заканчивала ревизию бумажника Малко, когда он завладел своими брюками. Не глядя на него, она произнесла:

— У него бумаги, как он и говорил. И расписка из банка на перечисление сорока тысяч долларов в Восточный банк.

Малко закончил одеваться. У него все внутри кипело от бешенства. Мишель Кудерк предал его. Жиль надела платье, но уже с бюстгальтером. Взгляд ее, пересекшийся со взглядом Малко, был совершенно невыразителен. Толстяк злобно пыхтел:

— Что ты собираешься делать с этими деньжатами? Малко, уже одетый, не испытывал больше состояния неуверенности. Он напомнил:

— Вы это уже спрашивали. Я здесь, чтобы купить алмазы. Это вам мешает?

Толстяк чуть было не заставил Малко проглотить револьвер, которым он яростно крутил перед его носом.

— Ты знаешь, кто я? — завизжал он. — Ари-Убийца! Это что-нибудь тебе говорит? Если ты не уберешься к чертям, я сразу же прикончу тебя здесь.

— А она?

— Она уберется тоже. Итак?

— Итак, что?

Ствол револьвера находился у двух сантиметрах от рта Малко. Он больше не колебался. Правой рукой он оттолкнул назад предохранитель, а левой резко повернул оружие к себе. Его удивительная память в нужный момент подсказала ему, как обращаться с этим видом оружия. Грек опоздал нажать на спусковой крючок на какую-то долю секунды. Чтобы не сломать себе указательный палец, ему пришлось выпустить револьвер.

Малко не оставалось ничего другого, как подхватить револьвер и поставить на предохранитель.

— Сядьте, — предложил он. — Поговорим. Почему вы хотите, чтобы я уехал?

Ошеломленный Аристотель забормотал:

— Я и мои товарищи заплатили здесь за все бюрократические формальности. Это стоило нам очень дорого. Никто не имеет права пользоваться нашими каналами.

Блестящий мозг ЦРУ не предусмотрел реакции тупоголового торговца.

— Я не занимаюсь вашими делами, — сказал Малко. — Не лезьте в мои. Впрочем, я здесь не останусь надолго.

Видя, что Малко не стреляет, грек осмелел.

— Если ты здесь коснешься хоть одного алмаза, — заорал он, — ты мертв! И если какой-то балбес согласился продать их тебе, он сдохнет вместе с тобой!

Вероятно, следовало сказать правду. Но Малко обязан был играть роль до конца. Аллан Пап прав: «прикрытие» настолько хорошее, что оно рискует превратиться в саван. Он встал.

— У меня нет времени спорить. Я мог бы вас пристрелить, но я не сделаю этого. Я приехал сюда, чтобы уладить одно дело. И это все. Вы ничего здесь не потеряете.

Ари бросил на него угрожающий взгляд:

— Дурак, ты уже мертв.