Детектив о лучших мужчинах

– Ерунда. Могу вам, кстати, посоветовать мастера.

Яша стоял в кухне, и все его чувства трепетали от того, что женщина мечты вошла в его туалет, как у себя дома. Он слышал, как шуршит ее юбка, как она смывает воду и моет руки. И все это казалось ему мучительно родным.

Мирослава вкусно пила чай, с аппетитом ела булку. Варенье она задумчиво попробовала и вынесла приговор с видом эксперта:

– Химия. Как все в магазине. Принесу вам настоящее. Сама варила. Тут я никому не доверяю.

– Мирослава Арсеньевна, – начал Яша, – я так вам благодарен…

– А можно без Арсеньевны? – улыбнулась она. – Не выношу этого. Чувствую себя древней старухой, когда начинают по отчеству. И без «вы» давайте. Мы все же чаю напились на брудершафт.

Она беззаботно рассмеялась, как будто они знакомы сто лет. И для Яши вдруг пропало все время, когда он не знал Мирославу.

Все было в его жизни по-прежнему: тяжелые мысли, физические преодоления, тревожные подсчеты расходов. Но вдруг – ярким сном, ароматным ветерком, лучиком ослепительного света был разрушен сумрачный фон безрадостного одиночества… И что-то сладкое таяло в груди, как в детстве в предвкушении подарка…

Мирослава забежала к нему, как обещала, и принесла две литровые банки варенья – вишневое и абрикосовое. Отмахнулась от благодарности и понеслась дальше. Яша терпеливо ждал вечера. Вскипятил воду, заварил чай. Открыл бережно, как величайший, драгоценный деликатес, банку с янтарными абрикосами в оранжевом сиропе. И задохнулся от восторга. Долго сидел на кухне, курил, глядя в пространство сквозь сверкающую красоту банок с вареньем. Ему захотелось с кем-то поделиться радостью. Набрал телефон соседа.

– Ты как? Все хорошо? Мне тут знакомая домашнее варенье принесла. Просто исключительное. Может, принести тебе немножко?

Сосед ответил согласием, принял на пороге баночку из-под горчицы, куда Яша отлил вишневого варенья, поблагодарил и спросил:

– А что за знакомая?

– Наш комендант. Мирослава, – небрежно ответил Яша.

И вернулся к себе под мелодию слова «Мирослава». Это же не имя. Это песня.

Через пару дней Мирослава прислала ему мастера, который поставил в туалете новую дверь. В тот же вечер зашла проверить качество работы. Яша как раз расплачивался в прихожей с приходящей уборщицей. Когда уборщица ушла, Мирослава придирчиво осмотрела дверь, затем потрогала пальцем невымытую пыль под нею. Прошлась по квартире, заглянула под кровать, охнула, взглянув на грязную плиту, и уточнила:

– Это она уже убрала? За деньги? Не люблю я такое.

А дальше Яша потрясенно смотрел, как Мирослава вынесла из ванной ведро с водой и тряпки. Сбросила туфли, деловито заткнула за пояс фалды широкой юбки и начала мыть пол, протирать стены, отчищать плиту и раковину. Яша думал, что в даже самых эротичных фильмах Голливуда он не видел такой удивительной красавицы, как его сегодняшняя звезда-уборщица.

Мирослава закончила, помыла ноги, по очереди поднимая их в ванную, умылась. Посмотрела на лицо Яши и рассмеялась:

– Ты так смотришь, как будто я смыла самое главное. Не пугайся, то была всего лишь грязь. Я не выношу грязь. Борюсь, как с врагом. Выпьем чаю?

Они провели за кухонным столом блаженный час вне времени и пространства. Мирослава рассказала, что она в разводе. Маленькая дочка болеет и сейчас живет у бабушки. Мирославе нужно зарабатывать на их питание и лечение. Но у нее масса планов.

– Может, страусов начну разводить, когда будет начальный капитал.

Яша проглотил возглас изумления, понимающе кивнул и произнес:

– Ну, да. Это перспективно.

О муже Мирослава отозвалась скупо: «Просто козел». Но с таким вниманием и сочувствием выслушала его нежные и печальные слова о тонкой, невесомой, сильной лишь духом Вале, что у Яши впервые после злосчастного дня поминок обожгли глаза горючие слезы.

Мирослава ушла, а он не спал всю ночь. Даже лежать спокойно не мог. Вскакивал то покурить, то глотнуть воды. Потом сидел в интернете, искал курсы тренировок для поврежденного позвоночника. К утру провалился в беспокойный сон, открыл глаза и с ненавистью уставился на свою палку. Она вдруг показалась Яше самым главным предателем, кричащим об увечье. Утром он вышел во двор, подождал первого собеседника и постарался ровно и объективно произнести:

– Хорошая женщина наш комендант Мирослава. Заботливая. Старается людям помогать. Инвалидам особенно.

– Да? – равнодушно переспросил сосед. – Не знал. Мне она как-то не понравилась. Умничает и начальницу из себя строит.

На этом Яшины попытки с кем-то поделиться событиями своей жизни закончились. А то, что происходило с ним самим, уже никому не расскажешь. Его ночи становились все раскаленнее. В нем просыпался мужчина. Тело требовало разорвать оковы увечья и воздержания. Душа пела, плакала и звала другую душу. Ту, которая смотрела из бархатных глаз на светлом круглом лице.