Детектив перед сном

Фрэнсис проскользнула в комнату из двери кабинета. Она была одета в лучший халат Лотты, длинные волосы падали ей на плечи.

— Что должна сказать тебе Лотта? — повторила она. — Если, это государственная тайна, я охотно уйду. Если же Лотта должна поведать тебе интимные секреты, связанные с убийством, я останусь. Ты ведь знаешь, что я люблю секреты, дорогой Бент.

— О, дьявол! — прорычал Бент и залпом выпил свой стакан. — Если ты тоже здесь, то…

В этот момент дверь распахнулась.

Ютта, Енс и Георг ввалились в комнату, в один голос спрашивая, не больна ли она. Лотта, которая только полчаса тому назад желала быть окруженной людьми, вдруг почувствовала, что нежные друзья готовы задушить ее своими заботами.

Она встала с достоинством, плохо гармонировавшим с ее растерзанным видом.

— Могу я узнать, зачем вы все сюда приехали?

Последовало долгое молчание, наконец заговорил Георг:

— Сказать по правде, Лотта, мы приехали, чтобы узнать, была ли ты в Розенбринке в ночь убийства и не видела ли чего-нибудь, что помогло бы раскрыть преступление. Мы все попали в щекотливое положение, и если ты, к примеру, видела постороннего около усадьбы, для всех нас это было бы большим облегчением, потому что ты сняла бы с нас подозрение одним махом.

Лотта переводила взгляд с одного на другого. Ее друзья пришли к ней за помощью. Как же она могла хоть на секунду вообразить, что один из них убийца! Они были так озабочены своими собственными бедами и все же беспокоились и тревожились и о ней! Если бы она могла им помочь!

— Я не видела ничего, — вздохнула она. — Я совершенно ничего не видела, потому что свет был погашен, когда я дошла до середины лестницы. Я почти дошла до площадки, когда сильный толчок свалил меня вниз. Нет, я не споткнулась! — воскликнула она, заметив их изумленные лица. — Меня кто-то сильно толкнул, и поэтому я сбежала в панике, как только пришла в себя. Зато я знаю, что как раз перед толчком меня что-то удивило. Это было что-то такое странно неопределенное, что мне следовало бы помнить. Это было что-то напомнившее мне об осени, но не спрашивайте меня, что это было и какое отношение имеет к делу. Я думала, как одержимая, целый вечер, потому что у меня есть смутное ощущение, что это очень важно понять. Но, право же, я ничего не могу вспомнить.

Ютта пришла к ней на помощь.

— Бог мой! Дадим Лотте немного опомниться от нашего вторжения. Предлагаю обсудить это дело за ужином, а потом разойдемся по нашим комнатам. Если Лотта боится спать одна, я охотно останусь с ней, если нет — займем наши обычные комнаты.

— Это становится интересным, — растягивая слова, произнесла Фрэнсис и, обхватив руками колено, уселась на край кресла.

— Что становится интересным? — резко спросил Георг.

— Прежде всего признание Лотты, что она была в Розенбринке. Мне-то она не сказала этого, и еще интересно послушать, как ее браслет попал в спальню Петерсена.

— Значит, полиция показывала нам твой браслет? — воскликнула Ютта, со страхом уставившись на Лотту.

— Да, это мой браслет, — нервно сказала Лотта. — Мне его недавно подарил Георг, но я ума не приложу, как он очутился в комнате у Петерсена.

Ожидая поддержки, она посмотрела на Георга, но он в этот момент, казалось, был поглощен своим коньяком.

После паузы, показавшейся бесконечной, он поднял голову и посмотрел на нее странно холодным и отчужденным взглядом.

— Если ты уверяешь, что это тот браслет, который я подарил тебе, видимо, так оно и есть, но я бы затруднился сразу определить, мой это браслет или чужой. По-моему, все браслеты выглядят совершенно одинаково, и должен сказать, что, когда полиция показала мне браслет, я его решительно не узнал.

— Но, Георг, ты же сам говорил, что этот браслет исключителен по своему рисунку. Помнишь, ты еще сказал, что купил его, когда в последний раз был в Швеции. И просто не мог его не купить, потому что каждое звено было выполнено, как настоящий дубовый лист.

— Я ничего этого не помню, — Георг сделал глоток и откинулся на спинку стула.

— Будущий адвокат суда первой инстанции дает ложные показания полиции, спасая свою возлюбленную. Забавно, но ужасно неоригинально, — пробормотала Фрэнсис.

— Ради бога, давайте поедим и пойдем спать, — сказала Ютта и отправилась на кухню.

Стол был накрыт в несколько минут, и за ужином они рассказали Лотте, как прошел злосчастный вечер в Розенбринке.

— Ты понимаешь, его легко могли убить, когда мы еще были там, — начал Петер, — и именно это и делает ситуацию такой невыносимой. Если мы не найдем убийцу немедленно, мы сами быстро превратимся в обвиняемых. И действительно, заподозрить нас легко. Насколько я понял со слов полиции, со всех слуг снимается подозрение, потому что они всей компанией поехали на ночной праздник в трактир.

Праздник начался в 10.30, и они отправились туда все вместе, как только подали нам вино. Посетители трактира могли дать им алиби почти до 4 часов утра, когда вся компания направилась домой.