Детектив под Новый год

Проклятый любимый филфак все испортил. Такая интеллигентная студентка – и что у нее за парень? То строитель, то автослесарь, то таксист – словом, кто придется и, с маминой точки зрения, вообще непонятно кто. «Мы с тобой не пара, – решил Сережка, старательно отводя взгляд. – Это очевидно. Я мужчина, значит, я должен быть сильнее». Как все глупо, неожиданно. Со временем стало ясно: вот тогда в него, прячущего слезы, прикусившего губу, вцепиться, впиться, опутать его своими ласками, волосами, бесконечными разговорами. Чтобы не дергался, не вздумал, а если бы и хотел – то не смог. Но когда удалялась его спина, все происходящее казалось совершенно нереальным, ненастоящим. Буйное, щедро накормленное всякой разной литературой воображение даже нашло какие-то плюсы во всей этой истории. Какой сюжет может быть: она, оставленная, утешается учебой – а он все-таки понимает, что без нее не жить, штурмом берет филфак, и так хорошо сидеть в библиотеке, склонившись вдвоем над одним учебником. Или еще вариант: она становится директором школы, он – каким-нибудь ответственным прорабом, они встречаются для обсуждения, допустим, ремонта здания, смотрят друг другу в глаза и чувствуют, что между ними ничего не изменилось, и не понимают, как можно было столько времени потратить впустую. Только вот жизнь всегда прозаичнее и жестче литературы. И поворотов в ней мало. А может и вообще не быть – как с Сережкой. Уехал из Москвы, куда-то пропал. На встречи выпускников никогда не приходил. И что-то река жизни, конечно, и после Сережи прибивала к берегу – но не избавиться было от ощущения, что все не то, не так. Не те мужчины, чужие глаза, холодные потные руки… Потом уже заблистал, засиял, и все сразу же узнали о Сережке последние новости. Хорошие пришли вести! Крупный бизнес, благотворительные акции, молоденькая жена. Про него писали в газетах – нечасто, но писали. У строительной компании, которую Дымов вырастил из малька-фирмочки по продаже стройматериалов, имелся свой сайт, и там были указаны адрес офиса и телефон приемной. И возник соблазн позвонить – но что сказать секретарю, кто спрашивает, первая любовь, любовь ли?.. И что сказать Сережке? Что за эти долгие годы он каждый день ныл в сердце, как заноза, принося то боль, то радость, то надежду?.. Нет-нет. Пусть лучше в его памяти останется невысокая хрупкая девушка, листающая том «Преступления и наказания». А не сорокалетняя уставшая фантазерка, с лицом, на котором старость начинает намечать фронт предстоящих работ…

Но все-таки правду говорят: если чего-то очень, очень, очень хотеть, то желание сбывается. Может, не сразу. Иногда для его исполнения требуются долгие выстуженные одиночеством, прокуренные чужими невнимательными мужчинами годы. Но тем больше радость, тем слаще подарок судьбы!

– К сожалению, Сергей Петрович сегодня погиб. Я – один из его адвокатов, мне было поручено в случае внезапной кончины заниматься завещанием. И вот я вам звоню, чтобы сообщить: согласно воле покойного, вам причитается…

На какую-то долю секунды Анна впала в ступор. Она даже не понимала, что с ней, где в настоящий момент происходит. А потом вся душа ее вывернулась наизнанку.

– Нет! Нет! Нет! – захлебывалась слезами женщина. Размахнувшись, она швырнула мобильник об стену, легкий пластмассовый корпус брызнул осколками. Но легче не стало, боль продолжала истошно кричать: – Я не верю! Это неправда! Мой Сережка жив!

* * *

Когда не осталось сил кричать и закончились слезы, Анна легла на пол, прижалась щекой к чуть колючему ковру, закрыла глаза.

Сережи больше нет.

В это невозможно поверить.

Так глупо, такой молодой.

Наверное, с его смертью и ее жизнь кончена. Теперь, во всяком случае, именно так и кажется. Можно долгие годы находиться в мире фантазий. Но эти фантазии теоретически могли осуществиться. И от этого становилось легче, в этом был смысл…

– Не открою, – прошептала Анна заливающемуся звонку во входную дверь. – Тот, кто мне всегда был нужен, уже никогда не придет. А все остальное мне не важно.

Трезвон прекратился буквально на пару секунд. Потом в дверь негромко, но настойчиво застучали.

Анна с трудом поднялась, дотащилась до прихожей, прильнула к «глазку». На коврике переминался с ноги на ногу симпатичный русоволосый парень лет двадцати пяти максимум.

– Вы кто?

– Адвокат. Я в связи с завещанием. Вам Сергей Петрович оставил часть имущества, и я должен разъяснить порядок наследования.

Сглотнув подступивший к горлу комок, Анна пробормотала:

– Как все это случилось? Когда похороны?

Молодой человек, сочувственно изучая «глазок», вздохнул:

– Дверь откройте. Неудобно на весь дом кричать.

Она, послушный робот, сразу щелкнула замком.

Слова адвоката доносились до Анны как сквозь вату.