Детектив под Новый год

Матушке почему-то сразу не понравился вариант жилья, выбранный Сашей. Ей казалась страшно подозрительной сама Свекла (дочь описала ее, и Люся решила, что такой странной барышне доверять нельзя, хотя та в некотором роде была очень на нее похожа), а уж то, что она сдает хорошую квартиру за копейки, – тем более. И ладно бы еще договор заключили, другое дело, а то на честном слове…

– Нет, мама, не обманули, – возразила Саша. – Просто я там двери покрасила… Пахнет.

Зачем она соврала? Наверное, чтоб уберечь маму…

– Понятно, – быстро поверила в ее вранье Люся. – Кушать будешь?

– А сколько времени?

– Десятый час.

– Так много? А почему ты не в библиотеке?

– На полдня отгул взяла, с обеда выйду. Так есть будешь?

– Нет, только кофе выпью. – Саша встала, накинула на себя Люсин халат, валяющийся на столе – матушка не отличалась аккуратностью. – Ты не ответила, почему так странно выглядишь?

– Почему же странно? Нормально для православной христианки…

Саша аж замерла, услышав это.

– Во-первых, даже для православной христианки не совсем нормально ходить в рясе, – выдавила она. – Это все же монашеская одежда. А во-вторых, ты никогда не вспоминала о том, в какую веру тебя обратили сразу после рождения.

– Глупая была. Заблуждающаяся. И несчастная. И вот наконец я прозрела и обрела гармонию. Кстати, я хочу постричься в монахини.

Любой, кто не знал Люсю так хорошо, как Саша, стал бы ее уговаривать этого не делать, но дочь, привыкшая к «закидонам» маменьки, только кивнула. Через неделю это пройдет! И ряса с платком будут засунуты на антресоли. Вот только что Люся будет делать с деревянным крестом? Наверх он не уберется, а кладовки в их квартире нет!

– Сейчас к нам батюшка придет, – сообщила Люся, включив чайник.

– Зачем?

– Квартиру освящать. – Она выглянула в окно и добавила: – О, а вон и он!

Саша тоже выглянула на улицу. К подъезду подкатила старенькая «Волга», и из нее с трудом выбрался толстый поп. Он был так тучен, что едва передвигался. Александра смотрела на него и удивлялась. Как же нужно питаться, чтобы до таких размеров разъесться? А сейчас пост… Любой бы сдулся, сидя на одних овощах и… Что там еще можно кушать в пост? Саша не знала, поскольку без колбасы не представляла своей жизни и ни разу не пробовала себя ограничивать в еде из благих побуждений.

Через пару минут батюшка ввалился в их тесную прихожую. С его появлением она стала казаться не просто маленькой, а микроскопической.

– Устал я, – первое, что сказал батюшка. – Испить бы чего, хозяйка.

– Компотику? Кваску? Водички? – засуетилась матушка.

– А водочки нет?

– Нет.

Поп разочарованно вздохнул. На Сашу пахнуло перегаром и луком.

– Но есть настойка медовая. Я ее держу на случай простуды.

– Неси.

Люся метнулась на кухню и достала из холодильника свою фирменную медовуху. У непьющих женщин, матери и дочери, она стояла месяцами.

– Закусить принеси, – повелел батюшка, приняв из рук Люси бутылку. А от стопки отказался. Велел дать стакан.

– Что изволите, батюшка? Колбаски? Сырку?

– Окстись, хозяйка, какая колбаса? Пост!

Люся потупилась. Видимо, совсем про это забыла. А еще будущая монашка называется!

– Заготовки какие есть? – спросил поп. – Лечо или баклажанчики?

– Есть.

– Тащи.

Люся так и сделала.

Получив желаемое, батюшка уселся прямо в прихожей, опорожнил стакан, затем банку с икрой из зеленых помидоров. После этого с чувством исполненного долга начал доставать свои «орудия труда»: молитвенник, крест, свечи, святую воду.

– Книги бесовские есть? – спросил он, закончив приготовления.

– Нет, – испуганно ответила Люся.

– А там что? – Батюшка ткнул пальцем в стеллаж, где классиков литературы потеснили новые религиозные мессии. У Люси, как истинного библиотекаря, рука не поднималась выкинуть КНИГУ.

– Да там безобидное все… Литература по йоге, пособия по самостоятельной чистке кармы…

– Все от лукавого. Немедленно собери и выкинь. Как и это! – Он указал на «ловца снов», свисающего с люстры.

Пришлось Люсе опустошить стеллаж и поснимать со стен все, кроме пейзажей и икон, появившихся в доме в Сашино отсутствие.

«Бесовского» набралось три мешка. Их поручили отнести к мусоропроводу Александре. Пока она таскала «бесовское», батюшка освящал квартиру. Закончил он почти одновременно с Сашей. А потом потребовал еще стаканчик. Люся поднесла. Выпив, батюшка засобирался, а на прощание сказал:

– Ты, дочь моя, рясу-то сними. Не положена тебе она. Ходи в мирской одежде. Поняла?

Люся расстроенно кивнула. Снова становиться такой, как все, ей не хотелось.

Когда поп уехал, маман спустилась к мусоропроводу, подобрала мешки и втащила их в дом. Сказала: «Нечего добро выкидывать. Вдруг еще пригодится? Не мне, так другим». После этого Люся быстро перекусила, напоила дочь чаем и убежала на работу.

Оставшись одна, Александра послонялась по освященной квартире, сгрызла пакет сушек, посмотрела телевизор. Все эти действия она совершала в задумчивости. И вдруг вскочила с криком: «И как я раньше не догадалась!»