Детектив&Рождество

- Мама, Емельян пришел со мной, и, оскорбляя его, ты тем самым оскорбляешь и меня, свою дочь.

- Будешь знать, как связываться…

- Мама, еще одно слово…

- Ну, хорошо! - Люся насупилась и не столько проговорила, сколько прошипела: - Проссстите.

- Извинения приняты, - с достоинством молвил Емельян. - А теперь позвольте откланяться.

- Да, мы пойдем, - сказала Тоня.

- А ты, доченька, куда? Останься! Нас еще десерт ждет - пирожные, я сама испекла…

- Нет, мама, мы пойдем. Все было очень вкусно, спасибо и до свидания.

- Да, еда была выше всяких похвал, - заметил Емельян. - Прощайте.

Они вышли за дверь. Ступили на лестницу. Сделав шагов пять, Тоня не выдержала - остановилась и выпалила:

- Так что же? Кто стащил кольцо?

- А вы разве сами не поняли?

- Соня?

- Почему Соня?

- Ну, во-первых, из-за гадания…

- Тонечка, - с укором протянул Емельян, - и вы туда же? Неужели вы, такая образованная и прогрессивная девушка, верите в подобную ерунду?

- Я нет, а вот Соня… Возможно, расплывшийся в форме мешка воск натолкнул ее на мысль о краже. К тому же именно она настаивала на том, что перстень не украден, а всего лишь утерян…

- Нет, она только поддержала эту мысль. А высказал ее?…

- Иннокентий, - припомнила Тоня.

- Он и является вором.

- Не может быть!

- Почему же, душа моя?

- Но он же… Любит маму!

- По-моему, он так любит себя и деньги, что на вашу маму ему, как бы это помягче выразиться…

- Я поняла, - заверила его Тоня. - И, знаете, мне сразу показалось, что в нем много фальши. Да и вообще… Уж очень скоропалительным был их так называемый брак. Сегодня познакомились, назавтра она его в гости пригласила, а послезавтра они уже начали вместе жить.

- Я помню, вы рассказывали мне об этом. Я еще тогда удивился (зрелым людям такое поведение несвойственно), а сегодня, когда ваша матушка принялась хвалиться своим бриллиантом перед незнакомыми и малознакомыми людьми, я понял, почему Иннокентий сделал ей предложение. Очевидно, когда он впервые пришел к вам в дом, Людмила вот так же, как сегодня, вытащила свое сокровище и не только продемонстрировала, но и обозначила его цену (как я подозреваю, сильно завышенную). Иннокентий, всю жизнь мечтавший о безбедной старости, а пуще - о классной машине, понял, что Люся с ее бриллиантом - это его шанс. Думается, он не собирался ее грабить, надеялся уговорить продать бриллиант, а на вырученные деньги купить себе автомобиль. Но Люся с камнем расставаться не пожелала, и Кеше ничего не осталось…

- Но почему вы ничего не рассказали ей?

- У меня нет доказательств. А голословно обвинять кого-либо не в моих правилах.

- Тогда это сделаю я! - И Антонина метнулась вверх по лестнице, но Емельян остановил ее:

- Не стоит, Тонечка.

- Но ее просто необходимо предостеречь! А то ведь он может повторить попытку…

- Лучше уговорите матушку выбрать для хранения бриллианта другое место. Банковская ячейка была бы кстати, но пусть хотя бы отдаст его вам. А вы уж спрячете его там, куда не доберется Иннокентий.

- Возможно, таким образом мы сохраним камень, но как же мама? Она так и будет жить с этим пройдохой?

- Сдается мне, что, как только Иннокентий поймет, что за счет Люси ему не удастся поживиться, он найдет повод с ней расстаться.

- А если нет?

- А если нет, то Люся ему не так безразлична, как я думаю (а что на бриллиант он позарился, так его бес попутал - с каждым случиться может), и в этом случае вам останется только порадоваться за матушку.

- Что ж, вы меня уговорили…

- Вот и хорошо, - по-доброму улыбнулся он. - А теперь пойдемте. Мне еще переодеться надо, а потом к себе ехать. Ко мне сегодня гости придут - Хрыч и Плевок, - я их чахохбили угостить обещал. Рождество ведь, праздник!

* * *

Тоня шла по уже знакомой тропке, ужасно волнуясь и робко радуясь одновременно. Вот и сверкающие трубы показались, и картонный домик с отставленной в сторонку «дверью». В стороне от него потрескивал костерок и весело пулялся искрами. А на пригорке, уперев руки в бока, стоял Емельян. Лицо его было серьезно, фигура, несмотря на малый рост, внушительна. В одной руке он держал уже знакомый бидон, во второй - перетянутый веревкой мешок.

Завидев Тоню, Емельян зычно прокричал:

- Приветствую вас, о, фея! Какие добрые духи заманили вас сюда?

- Я пришла, чтобы… - Тоня запнулась. - А вы куда-то собрались?

- Да, я покидаю этот дивный край. Дальние страны зовут меня, и, как ни хорошо мне тут было, я вынужден уйти…

Тоня зажмурилась. Эта привычка, когда страшно, закрывать глаза осталась у нее с детства. «Боже, какой кошмар! - ужаснулась она мысленно. - Его гонят отсюда! Либо милиция, либо собратья по свободе, иначе говоря, бомжи! Тот же Хрыч! Ведь по его роже видно, что бандит…»

- Емельян! - вскричала Тоня. - Вам не надо никуда уезжать!

- Почему? - несказанно удивился он.

- Потому что я помогу тебе. Предоставлю кров, найду работу, одолжу денег на первое время… - От волнения Тоня не заметила, как перешла на «ты». - Я за этим и пришла сегодня! Чтоб предложить тебе свою помощь!