Детектив США. Книга 10

— Тогда ты знаешь не меньше моего. Его гениальность не столько в том, что он много знает, а в способности обучаться. Он овладел скрипкой в одну неделю, а на следующую пришла очередь пианино. О, я понимаю, это кажется невероятным, но это чистая правда. Даже музыкальные критики признали его мастером игры на нескольких инструментах. И это не все. Однажды он заинтересовался астрономией. За несколько дней он перечитал все книги по этому предмету. Вместе с отцом мы отвезли его в обсерваторию, где он опять-таки поразил специалистов своими сверхъестественными познаниями. Помимо того, он настоящий кудесник по части математики. Меньше чем за секунду он извлечет тебе корень кубический из шестизначного числа до третьего знака. Что я еще могу сказать? Нет такой области, в которой он не выделяется. Он моментально схватывает основы и в пять минут научится тому, на что нам с тобой понадобились бы годы. Вот тебе наш гений в двух словах, Майк, но тут остается в стороне его самая важная детская сторона. Во всех отношениях он точно такой же, как и другие мальчики.

— Старик говорит то же самое.

— Он совершенно прав. Растон любит игры, игрушки и книги. У него есть лошади, велосипед, коньки и санки. Мы часто подолгу гуляем по усадьбе и без конца разговариваем. При желании он мог бы распространяться о ядерной физике десятисложными словами, но он не таков. Скорее заговорит о футболе.

Я выловил еще одну сигарету из золотой коробочки и чиркнул спичкой о ноготь.

— С этим как будто все ясно. Может быть, он и вправду вовсе не чокнутый. Давай-ка глянем на его комнату.

Рокси кивнула и встала. Пройдя в конец комнаты, она отворила дверь.

— Здесь.

Когда она зажгла свет, я вошел. Не знаю, что ожидал я увидеть, но вовсе не это. На стенах висели вымпелы, за рамой зеркала торчали фотографии. Одежда была разбросана по спинкам стульев и на столе в типично мальчишеском беспорядке.

В углу стояла кровать. Одеяло сбилось к ногам, а подушка сохранила отпечаток головы лежавшего. Если мальчишку действительно уволокли силой, я ему сочувствовал. Ночь совсем не подходила для прогулки в пижаме, тем более, что ее верхняя половина осталась висеть на спинке кровати.

Я попробовал открыть окно. Оно поддалось довольно легко, хотя, судя по пыли на наружном карнизе, в последнее время его не открывали.

— Ты запираешь его дверь на ночь? — спросил я Рокси.

Она покачала головой.

— Нет, с какой стати.

— Заметила тут какие-нибудь следы за дверью или окном?

Ответ снова был отрицательным.

— Если следы и были, — добавила она, — их затоптали в суматохе.

Я медленно затянулся сигаретой, запоминая все детали. С виду все довольно просто, а вот как на самом деле?

— Детка, а что это за выползки там внизу?

— Главным образом родня.

— Знаешь их?

Рокси кивнула.

— Из близких родственников у мистера Йорка только сестра с мужем, их сын и дочь, еще кузен. Остальные — родня его жены. Сколько помню, они всегда здесь сшивались, так и ждут, когда с ним что-нибудь случится.

— Он это понимает?

— Видимо так, но ему, похоже, все равно. Они наперегонки стараются войти в милость к старикану. Полагаю, дело тут в завещании. Как обычно.

— Да, но им долго придется ждать. Йорк сказал мне, что у него прекрасное здоровье.

Рокси странно посмотрела на меня и опустила глаза. Она вдруг заинтересовалась своими ногтями. Я дал ей попотеть немного и только потом бросил:

— Выкладывай, детка.

— Что выкладывать?

— То, что подумала и чуть не сказала.

Она закусила губу, поколебавшись.

— Только между нами, Майк. Если мистер Йорк узнает, что я об этом заикнулась, я потеряю место. Ты ведь не проболтаешься?

— Обещаю.

— Я прожила здесь примерно две недели, когда случайно подслушала разговор мистера Йорка с врачом после осмотра. Видимо, мистер Йорк понимал, что произошло, но все же хотел удостовериться и позвал другого врача. Некоторое время он работал у себя в лаборатории с одним аппаратом и каким-то образом получил слишком большую дозу радиации. Достаточную, чтобы вызвать внутренние поражения и укоротить ему жизнь. Конечно, близкая смерть ему не грозит, но никогда нельзя быть уверенным. Он не получил серьезных поражений, однако болезнь грызла его два года, и учитывая его возраст, можно ожидать, что любое физическое или душевное напряжение будет для него смертельным.

— Вот здорово, — сказал я, — соображаешь, чем тут пахнет, Рокси? — она кивнула головой. — Это может означать, что кто-то еще обо всем этом пронюхал и попытался взвинтить старика, похитив его сокровище. Надеялся, что тот откинет копыта от такой шутки. Лихо! Вот где ловкое, хитро задуманное убийство.

— Да, ведь тогда получается, что виноват наследник.

— Разве? Бьюсь об заклад, даже второстепенным наследникам отломится столько зелененьких, что убийство будет иметь смысл. У Йорка на всех хватит.

— Есть и другие возможности, Майк.