Детектив США. Книга 11

Мысленно я уже опередил запись. Я вспомнил, что сразу же после Эйлы я вернулся к себе в контору. Потом возникло это неотвязное желание ехать в отель «Феникс», в котором я распознал внушение под гипнозом. Я мгновенно представил все, что делал и ощущал в тот момент — нерешительность, страх, записка Брюсу и провал в памяти, который сейчас восполнялся. Но где-то в этом промежутке я каким-то образом обзавелся магнитофоном.

Я ничего не понимал. Если я все это выложил, то почему магнитофон не был найден и уничтожен? Я посмотрел на Брюса в полном недоумении. В голове носились какие-то сумасбродные идеи, я не мог отделить в памяти реальное от нереального. В какой-то идиотский момент я даже подумал, а зачем я вообще пришел к Брюсу, попытался вспомнить, не ощущал ли я какого-либо принуждения, какого-то сверхъестественного желания. Нет, ничего такого не было. Это был логически оправданный и разумный шаг.

Я сидел, вцепившись в ручки кресла, уговаривая себя, что глупо раздувать такие идиотские страхи. Я прислушался к словам, которые едва доносились из динамика, пытаясь понять, что будет дальше.

Я все еще рассказывал о том, как ушел от Эйлы и поехал к себе в контору. «В семь часов я решил позвонить Джозефу Бордену еще раз. При необходимости я собирался выбить из него кое-какие ответы. Я поднял трубку и тут вспомнил, что мне надо ехать в отель "Феникс”, в номер 524. Я собрался ехать.»

Я почувствовал слабость, когда подумал, что за этим последует, но тут другой голос прервал меня: «Отлично. Отлично. Теперь слушайте меня. Слушайте меня внимательно. Я дам вам указания, и вы должны их неукоснительно выполнять».

Я так громко вздохнул, что Брюс вздрогнул и посмотрел на меня. Я нерешительно улыбнулся. Разумеется. Тот, с кем я разговаривал, очевидно хотел знать, что я делал в течение дня, судя хотя бы по тому, что я сидел там и разговаривал с ним — или с ней. Я никак не мог определить пол говорящего, так как голоса звучали слабо и приглушенно, но, похоже, тот голос принадлежал мужчине, и он безоговорочно согласился с тем, что я поехал прямо в отель. Это было единственное логически верное объяснение, иначе я бы здесь сейчас не сидел.

Я сконцентрировал все свое внимание на записи. Голос продолжал, медленно повторяя каждое внушение два или три раза: «Вы выйдете отсюда и вернетесь в контору. Вы будете нормальным человеком и будете вести обычный образ жизни. Вы не будете ощущать никаких вредных последствий и ничего не будете помнить с момента ухода из конторы до возвращения туда. Вы не сможете ничего вспомнить». Потом его голос стал громче. «Вы будете всегда засыпать глубоким, крепким гипнотическим сном, когда я прикажу, когда я скажу: "Крепко спать!”. Но никто, кроме меня, не сможет загипнотизировать вас! Понятно? Скажите да, если вам это понятно.

— Да.

— Прекрасно. Теперь слушайте очень внимательно. Завтра вернетесь в эту комнату в семь часов вечера. — Он медленно повторил внушение три раза, и я ответил, что понял. Потом голос произнес — Когда я сосчитаю до трех, вы откроете-глаза, но по-прежнему будете находиться в состоянии гипнотического сна. Вы откроете глаза и будете вести себя, как нормальный человек, однако вы будете находиться в состоянии гипнотического сна до тех пор, пока не вернетесь в контору. Вы вернетесь в контору и ничего не будете помнить о том, что происходило здесь. Вы не будете помнить, что были здесь, и не будете помнить, что с вами произошло.»

Он еще раз повторил все внушение и потом сосчитал до трех. После этого в течение пяти или десяти секунд все было тихо, а затем раздался звук открывающейся и закрывающейся двери. Мы с Брюсом продолжали напряженно вслушиваться, но больше ничего не было слышно. Лишь изредка раздавались тихие шорохи, да глухие шаги, как будто кто-то все еще ходил по комнате.

Я расслабился, всем делом ощущая усталость от напряжения. — Ну, слава богу, — сказал я. — Хоть Бордена я не убивал.

Брюс насупился. — Бордена? Ты имеешь в виду…

— Я хочу сказать, что просто не знал. Я ничего не помнил и думал, что может быть… — Я умолк, внезапно осознав, что все еще не могу быть уверенным. — По крайней мере, — продолжил я, — сегодня вечером я его не убивал. Кажется, я вполне могу объяснить, на что потратил время сегодня вечером. Ну, вот так, Брюс. Весь этот чертов день здесь. Теперь ты знаешь столько же, сколько и я.

Он кивнул, закурил новую сигарету и произнес, скрытый облаком дыма.

— Кое-что прояснилось, Марк.

— Но мне все кажется, что это произошло не со мной, а с кем-то другим, — сказал я, — Даже сейчас для меня это сплошной мрак.

— Для этого есть все основания. — Он замолчал, прислушиваясь.

— Из динамика послышался какой-то шум. Я нагнулся, перемотал пленку немного назад и включил магнитофон. Это был звук открывающейся и закрывающейся двери.

— Наверное, когда он уходил, — сказал я. — По-моему, это все же мужчина.

Брюс кивнул.

— Ну, ладно. Мы не можем быть уверены, но можем достаточно определенно утверждать, что на этой пленке записан твой разговор с убийцей Джея Уэвера.

Я проглотил слюну.