Детектив США. Книга 7

Кэнфилд внимательно посмотрел на человека. Это уж что-то новенькое! Значит, человек все-таки знал его, знал, что он выдает себя за торговца спортивными товарами. Внезапно навалившийся приступ морской болезни напомнил Кэнфилду, что в каюте могут вполне оказаться не одна, а две жертвы.

– Ну-ка, сними с головы тряпку!

– Мистер Кэнфилд, на этом корабле тысячи пассажиров. И достать соответствующий ключ не так уж сложно. Я продолжаю настаивать…

В следующее же мгновение гигант схватил Кэнфилда за ногу. Кэнфилд нажал курок – пуля попала в правое плечо, и рука гиганта рухнула. Револьвер был небольшого калибра, выстрел оказался негромким.

Гигант схватился левой рукой за плечо, а Кэнфилд изо всех сил врезал ему ногой по шее. Носок его лакированного ботинка в кровь разбил загривок, упрятанный под шелковым чулком. Но гигант ринулся на Кэнфилда с колен, словно футбольный защитник, пытающийся остановить нападающего соперника. Кэнфилд снова выстрелил – на этот раз пуля вошла в могучую спину. Гигант бился в агонии.

Кэнфилд потянул шелковую маску, и в это мгновение противник его, собрав последние силы, левой рукой притиснул Кэнфилда к переборке. Кэнфилд отчаянно отбивался.

При этом рукав свитера задрался, и на белой манжете рубашки Кэнфилд увидел запонку – ту самую красно-черную запонку. Теперь он понял! Противник отпустил его и корчился на полу от боли. Кэнфилд дрожащей рукой направил револьвер на коленную чашечку гостя, но выстрелить не успел – тот привстал и вновь навалился на него всей своей огромной массой. Кэнфилд снова выстрелил – на этот раз пуля угодила в живот.

Чарльз Бутройд снова рухнул.

Мэтью Кэнфилд взглянул на Элизабет – она тянулась к телефону. Одним прыжком он вышиб трубку у нее из рук.

– Прошу вас! Я знаю, что делаю!

– Вы уверены?

– Да! Поверьте мне!

– Господи! Смотрите!

Кэнфилд развернулся – огромный кулак Бутройда уже был занесен над ним. Бутройд промахнулся и рухнул на постель. Кэнфилд помог Элизабет проворно слезть с кровати и вновь наставил на него револьвер.

– Прекрати, или следующую пулю я всажу тебе между глаз! – крикнул он и тут же вспомнил, что был единственным из всех сотрудников «Группы 20», кто два раза подряд заваливал экзамен на точность стрельбы.

В глазах у Чарльза Бутройда потемнело от боли, но сознание его работало четко. Господи, он должен во что бы то ни стало добраться до каюты. Жена сообразит, что надо делать, она заплатит корабельному врачу, тот будет молчать! Те же, кто послал его, должны понять, что всему есть предел, всему! Он и так уже наказан.

В горле клокотала кровь, он задыхался. В последнем неимоверном усилии попытался приподняться и оперся руками о матрас.

– Не пытайся встать! Отвечай, слышишь? – крикнул Кэнфилд.

– Что?.. Что?.. – хрипел Бутройд.

– Где Скарлетт? – Кэнфилд понимал, что время работает против него – в любую секунду гигант мог отключиться.

– Не знаю.

– Он жив?

– Кто?

– Черт побери, ты знаешь кто! Скарлетт! Ее сын!

И тут Бутройд совершил невозможное: ухватившись обеими руками за матрас, он собрал остатки всей своей мощи и сдернул его с постели. Кэнфилд успел лишь заметить, как огромный матрас летит на него и Элизабет и на этом матрасе – туша Бутройда. Кэнфилд выстрелил, но угодил в потолок, а Бутройд, оттолкнувшись от них, зажатых матрасом, поволок свое израненное тело прочь, прочь из этой каюты. Кровь заливала ему лицо, он на ходу стянул чулок.

Элизабет Скарлатти сидела на полу, обхватив руками лодыжку.

– Кажется, у меня сломана нога!

Кэнфилд хотел броситься вслед за Бутройдом, но не мог оставить старую женщину – тогда она непременно вызовет полицию.

– Я оттащу вас на постель, сейчас, сейчас!

– Господи, только сначала положите матрас на место!

Кэнфилд не знал, что делать – то ли связать Элизабет руки и ринуться за Бутройдом, то ли остаться здесь. Нет, даже связанной ее оставлять нельзя – она начнет вопить. Он поднял матрас и осторожно уложил ее на постель.

– Больно?

– Ужасно. – Она морщилась, пока он подкладывал ей под спину подушки.

– Я сейчас вызову врача.

Однако сначала надо было убедить ее молчать.

– Времени для этого будет предостаточно. Вы хотели догнать этого типа?

– Да.

– Почему? Вы полагаете, он как-то связан с моим сыном?

– Я сейчас не могу тратить время на объяснения – я должен его догнать.

– Но откуда я знаю, что вы действуете в моих интересах? Вы не позволили мне позвать на помощь. Между прочим, мы оба могли погибнуть. Вы обязаны мне все объяснить.

– Сейчас нет времени на объяснения. Прошу вас, доверьтесь мне!

– Но почему я должна доверять вам?

Кэнфилд заметил забытую Бутройдом веревку.

– Помимо других причин, на объяснение которых требуется много времени, назову главную: не окажись меня здесь, вас бы просто убили. – И он кивнул на лежавший на полу тонкий шнур. – Если вы полагаете, что шнур предназначался, чтобы связать вам руки, то позвольте напомнить вам разницу между обычной веревкой и гарротой – тонким эластичным шнуром-удавкой. Руки можно высвободить из него, – он поднял шнур с пола и помахал им в воздухе, – шею же – никогда.

Она внимательно смотрела на него.

– Кто вы? На кого работаете?