Детектив США. Книга 9

Он откинулся назад и, выжидая, забарабанил по подлокотникам кресла.

— Дорожка от боковой двери дома к гаражу — из грубого бетона, — сказал я. — Довольно грубого. Допустим, она шла не сама, ее несли. И допустим, тот, кто ее нес, надел на нее туфли, — и одна из них оказалась ненадеванной.

— Да?

— И допустим, Тэлли обнаружил это, пока Лейвери разыскивал по телефону разъезжавшего по своим визитам доктора. Тогда он берет неношенную туфлю, рассматривая ее как доказательство того, что Флоренс Элмор была убита.

Уэббер кивнул.

— Это было бы доказательством, если бы он оставил ее там, где она была, чтобы полиция обнаружила это. После того, как он взял ее, она была доказательством только того, что он грязная крыса.

— Ее кровь проверяли на окись углерода?

Он положил руки ладонями на стол и стал внимательно их разглядывать.

— Да, — сказал он, — и окись углерода там была, все как полагается. Поэтому полицейские удовлетворились тем, что лежало на поверхности. Никаких следов насилия не было. Они сочли, что доктор Элмор не убивал свою жену. Возможно, они были неправы. Я думаю, следствие велось несколько поверхностно.

— И кто же им руководил? — спросил я.

— Я думаю, вы и так догадываетесь.

— Когда явились полицейские, неужели они не заметили, что Флоренс Элмор в одной туфле?

— Когда полиция прибыла, обе туфли были на месте. Если вы помните, по вызову Лейвери доктор Элмор явился домой прежде, чем вызвали полицию. Все, что мы знаем о недостающей туфле, известно нам от самого Тэлли. Он мог взять неношенную туфлю и из дома. Боковая дверь не была заперта. Служанки спали. На это можно возразить, что Тэлли вряд ли мог знать о существовании ненадеванной туфли. Но я не исключаю возможности, что он до этого додумался. Это чрезвычайно смышленый и пронырливый проходимец. Но доказать, что он это знал, я не могу.

Мы сидели и глядели друг на друга. Мы думали.

— Если только, — медленно сказал Уэббер, — мы не предположим, что эта медсестра Элмора была в сговоре с Тэлли, чтобы взять на крючок Элмора. Это возможно. Кое-что свидетельствует за. Еще больше свидетельствует против. Какие у вас есть основания утверждать, что женщина, утонувшая в горах, и медсестра Элмора — одно и то же лицо?

— Два соображения. Ни одно из них не убеждает в отдельности, но, взятые вместе, они весьма весомы. Несколько недель тому назад в тамошних местах появился крутой парень, выглядевший и действовавший в стиле Дегармо. Он показывал фотографию Милдред Хэвиленд, довольно похожую на Мьюриэл Чесс. Другая прическа, выщипанные брови и так далее, но сходство большое. Никто не захотел помочь ему. Он назвался Де Сото и представился как полицейский из Лос-Анджелеса. В Лос-Анджелесе нет полицейского по фамилии Де Сото. Когда Мьюриэл Чесс узнала об этом, она испугалась. Если это был Дегармо, доказать это нетрудно. Второе соображение. В домике Чессов был найден золотой ножной браслет с цепочкой, спрятанный в коробке с сахарной пудрой. Он нашелся после ее смерти и ареста ее мужа. На тыльной стороне сердечка выгравировано: «Милдред от Ала. 28 июня 1938 г. Со всей моей любовью».

— Это могли быть какие-нибудь другие Милдред и Ал, — сказал Уэббер.

— Вы же сами в это не верите, капитан.

Он наклонился вперед и своим указательным пальцем просверлил дырку в воздухе:

— Что именно вы хотите из этого вывести?

— Из этого я хочу вывести, что жена Кингсли не убивала Лейвери. Что его смерть как-то взаимосвязана с делом Элмора. И с Милдред Хэвиленд. А возможно, и с доктором Элмором. Из этого я хочу вывести, что жена Кингсли скрылась, так как случилось что-то, здорово напугавшее ее; что у нее, возможно (хотя и не обязательно), рыльце тоже в каком-то пушку, но что она никого не убивала. Если я сумею доказать это, меня ждут пятьсот долларов. Я имею законное право попытаться.

Он кивнул.

— Разумеется. И я охотно помогу вам, если усмотрю для этого какие-то основания. Мы еще не нашли эту женщину, но прошло ведь совсем немного времени. Однако я не могу помогать вам топить одного из моих парней.

— Я слышал, вы говорили Дегармо «Ал». Но я думал об Элморе. Его зовут Альберт.

Уэббер стал разглядывать свой большой палец.

— Но он никогда не был женат на этой женщине, — спокойно сказал он. — А Дегармо был. И, уверяю вас, уж она заставила его поплясать под свою дудку. Многое из того, что вы в нем видите, — результат ее дурного влияния.

Я сидел очень тихо, потом, помолчав, сказал:

— Теперь я начинаю видеть вещи, о существовании которых не подозревал. Что за человек она была?

— Смышленая, привлекательная и бессовестная. С мужчинами она умела обращаться, они ходили перед ней на задних лапках. Этот большой олух и сейчас оторвет вам голову, попробуйте только сказать о ней худое слово. Она развелась с ним, но он так и не смог порвать с ней.

— Он знает, что ее нет в живых?

Уэббер долго сидел молча.

— Не знает, если судить по его поведению, — сказал он наконец.

— Но как он мог действовать ей во вред, если это одна и та же женщина?

— Насколько нам известно, он так и не нашел ее в горах.

Я встал, перегнулся через стол: