Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти

Тишина устанавливается во второй раз. Я еще раз сообщаю новость и объясняю мистеру Клайну, что хочу направить его в местный хоспис, чтобы все его потребности в конце жизни были удовлетворены. Он кивает как человек, который знает, что его время подходит к концу. Из-за этого кивка мне хочется плакать, но я сдерживаюсь. В конце концов, мои слезы будут совершенно бесполезными, поскольку сейчас ему и его семье нужно спокойствие, самообладание и контроль со стороны тех, кто пытается помочь. Я возвращаюсь в клинику и начинаю вечерний прием на 40 минут позже. Сегодня, когда смерть стоит на пороге, это не имеет значения.

Вторник, 19 июня

Сегодня я случайно нажал в своем кабинете тревожную кнопку. Это было странно, ведь нужно нажать дважды, чтобы она сработала. У бедной миссис Чаттерджи чуть не случился инфаркт, когда пять моих коллег ворвались в мой кабинет, словно произошла перестрелка у корраля О-Кей[5]. Она всего лишь пришла проверить родинку.

Четверг, 21 июня

Ну, это уже совсем другая ситуация. Сиара сидит передо мной со своей подругой, чье имя я уже забыл. Ей всего 16, но она выглядит так, словно ей уже многое известно о жизни. В ее ушах и носу множество проколов со всевозможными сережками, а на шее татуировка. Ее лицо, кажется, эм… враждебным. Сиара говорит, что она, вероятно, беременна. У меня сердце уходит в пятки. Затем она говорит, что на прошлой неделе делала тест и он оказался отрицательным. Надежда есть, особенно если учесть точность современных тестов даже на раннем сроке.

В течение секунды мы смотрим друг на друга так, словно каждый из нас говорит: «И что?» Мы замерли, при этом она тупо уставилась на меня. А у меня нет времени на небеременную девочку, считающую что она беременна, поэтому мне тяжело «перезагрузить» столь странную консультацию. Я начинаю сначала и спрашиваю Сиару, чем я могу ей помочь, если она уже сделала тест. Уверенность, вот что ей нужно. Эта девочка прикидывается взрослой женщиной перед своими друзьями, но на самом деле она тихо боится. Я не хочу судить людей, но, зная район, который мы обслуживаем, предполагаю, что она может быть членом банды. Я спрашиваю о парне, который стал виновником этой небеременности. Слава богу! Он ее ровесник. Я радостно думаю о том, что мне не придется обращаться в полицию. Однако девочка признается, что этот парень сейчас в тюрьме. Просто прекрасно. Вероятность ее принадлежности к банде взлетает и прорывается через крышу клиники.

После более подробного рассказа у меня наконец формируется представление о ситуации. Она состоит в отношениях с этим, эм, заключенным, и месяц назад у них был незащищенный секс, вскоре после чего его арестовали. Потом у нее были месячные, и тест на беременность оказался отрицательным. Даже два теста, поскольку я попросил ее сделать еще один во время консультации. Если она не Дева Мария, то она точно не беременна. Я читаю ей простейшую лекцию о зачатии детей в надежде, что: а) это поможет ей избежать незапланированной беременности в будущем; и б) ей будет проще сдать школьный экзамен по биологии. Она выходит из кабинета с приятным осознанием того, что пока она не беременна, и с огромной стопкой буклетов о контрацепции, которая еле поместилась в ее детских руках. После этого я отправляю письмо в социальную службу, чтобы предупредить ее сотрудников о девочке в зоне риска.

Ее подруга ни разу не оторвала взгляд от телефона. Классика.

Пятница, 22 июня

Согласно результатам недавнего опроса, проведенного Национальной службой здравоохранения, 10 % из 2417 моих пациентов, прошедших опрос, НИКОГДА не порекомендовали бы меня как терапевта. НИКОГДА. Это 241 с половиной пациент! Вы шутите? Конечно я не настолько плох! И, кстати, я проверял результаты не только в надежде потешить свое самолюбие. На самом деле я с волнением думал о том, что в конце года будет ежегодная аттестация, и мне нужно было убедиться, что пациенты не слишком поливают меня грязью.

Я начал мысленно составлять список тех, кто мог меня так оценить. Миссис Талли точно среди них, потому что для нее я никогда ничего не делаю. Бенни, возможно, тоже, ведь я не сомневаюсь, что, придя домой, он понял, что я дал ему дерьмовый ответ о смысле жизни. Мистер Стоун тоже. Вы вряд ли оцените своего терапевта как образцового после ректального осмотра, не так ли? Да, мистер Стоун? Думаю, я начну маленькую психологическую войну и повешу на двери плакат с благодарностью остальным двум тысячам пациентов за положительную оценку. Пусть виновным будет стыдно.

Понедельник, 25 июня

Очевидно, мне не позволят пристыдить виновных с помощью плаката. Менеджер Джаспер сказал, что это будет пассивно-агрессивно. Это, несомненно, будут иметь в виду во время аттестации. Тяжело слышать такие слова от взрослого мужчины, который в конце каждого электронного письма ставит улыбающийся смайлик.

Вторник, 26 июня