Детективная Игра. Сборник детективов

— Я?.. Заправляю международной фирмой. Но, конечно, не один — нас несколько… приятелей…

— Получается?

— Вполне, дай Бог не хуже.

— А раньше? в добрые времена?

— Закончил Бауманский. Работал вторым секретарем райкома комсомола. В центральном районе… Жил не жаловался. Загранкомандировки; много чем пользовались…

— Я вижу. — Она повела глазами по потолку с венецианской люстрой и стенам с объемными английскими обоями, и с американской мебелью, и китайским фарфором, и подлинными Лентуловым, Грабарем, маленьким рисунком Пикассо.

— На две трети… или три четверти — это сегодняшнее: тогда я не мог. Да и не позволили бы по чину; регламент был строгий.

— Почему же ты не с ними? — Она пальчиком ткнула вверх. — Они все твои побратимы! Близнецы-братья!

— Не нашлось места. Аппарат, как ни огромен, не безразмерен… Говоря начистоту, я ничего не потерял и не жалею. Работа почти такая же; доходы не меньше и… стабильнее. — Чуть позднее, после ванны, когда они одетые сидели за столом, и Наташа хозяйничала, подавая завтрак, он сказал хмуря лоб: — Знаешь что… это очень важно… Для тебя, для твоей сохранности… С Головкиным, если у вас будут встречи, разговоры…

— Я сказала тебе…

— Погоди. Послушай… Я о другом. Запомни крепко. Не упоминай о моем отношении к тебе, о моем… предложении… Если они узнают…

— Головкин — они!

— Нет. Я имел в виду — он узнает… может повредить тебе… использовать…

— Секреты, секреты… Кругом меня одни секреты.

— Больше ничего не скажу… Ты вправду мне дорога… — Он посмотрел на нее с улыбкой.

— Вытри губы. Быстро!.. — она поцеловала долгим нежным поцелуем. — Я все понимаю, милый. Спасибо!

Милый… неуловимая интонация, взгляд, внутренний настрой, с каким прозвучало слово, — лишили затертости, дежурности. Лобков обостренно почувствовал, что в прямом смысле, взаправду — милый. Как ребенок впервые открывает для себя способность ходить, произносить осмысленные слова — так для Лобкова открылся новый, прекрасный мир чистых слов и понятий и отношений. Словно жизнь начиналась заново — или, правильней, только сейчас она начиналась, подлинная жизнь, просто жизнь, какою должен жить разумный и радостный человек.

Вечером этого дня Наташа и крепкий, поджарый человек с незапоминающимся лицом сидели в креслах против друг друга в пустой квартире, оборудованной под офис приемов разведки, — и тихо беседовали.

— Куда-нибудь звонил?

— Нет. Ночью приехали к нему — какие звонки?

— В казино? Из автомата?

— Кажется, нет.

— Что значит — кажется?.. Наташа, — укоризненно произнес человек.

— По-моему, он страстный игрок. Не отходил от рулетки. Там не принято…

— Я знаю…

— …чтобы дамы толклись возле своих кавалеров. Наша сестра сидит в ресторане и смотрит эротическое представление.

— Знаю, знаю — стриптиз мужской. О чем говорили дома?

— В постели — о чем говорят? Делом занимаются.

Человек опустил глаза:

— Не бессрочно же занимаются?..

— А потом, к твоему сведению, устают и дрыхнут.

— Но, наконец, пробуждаются!

— И возобновляют очередной сеанс игры на смычковых инструментах — туда-сюда, туда-сюда… Ты меня достал, дорогой начальник!.. Слушай, у тебя совсем никогда бабы не было? Такой праведный, такой великий полыхателъ на работе!.. Ты меня не сгноишь, если выскажу предположение? Ты, часом, не голубой?..

— Перестань дурачиться, Наташа. Говори по существу. Обычно ты приносишь больше в своей корзинке. Неужели… присушил красавчик? Про Головкина из тебя вылилось минут на сорок. Давай выкладывай по серьезному. Не было разговоров — твои наблюдения, соображения. Ума и наблюдательности тебе не занимать.

— Хорошо. По серьезному. Нормальный парень. Сдержанный, скрытный. Чего надо — молчит как утопленник. И все спрятано под завесой невероятного обаяния. Если бы не мой старческий опыт — во многом благодаря тебе, дорогой, — могла бы позволить окрутить себя как дурочку, принять весь его букет за чистую монету. Отсюда напрашивается вывод. Хороший человек. Полезный работник.

— Ну, хороший-то — он иногда бывает самый плохой…

— Разве бывает?

— Скажи, пожалуйста, он тебе в любви объяснялся?

— Ну, конечно. Как без объяснений?

— Нет, я имею в виду — серьезные намерения?.. Ну, чего замолкла? Неужели — склероз?..

— Да нет. Все в точности как все прочие кобели. Как ты, например, когда взыграет… Нет. Слушай, смешные вопросы ты мне задаешь. Или в твоем досье на него отмечено такое хобби?

— Скажи, пожалуйста, в его отношении к работе — ты ведь должна была спросить его о работе — какая-нибудь досада, какой- нибудь негатив… о сотрудниках… О шефе?.. Пускай даже в неявной форме хоть что-то сквозило?

— Нет. Ей-богу, не было. Мне показалось, напротив, в глубине он испытывает гордость за… то, чем занимается. Я точно не вспомню сейчас… Но что-то такое коснулись… я спросила… Да, пожалуй, гордость, основательность… Нет, нет, никакого негатива.

— То, что Головкин вас познакомил…

— Давно забыто и быльем поросло. Ни разу не вспомнили.

— Та-ак…

— Будут новые указания?

— Договорились о встрече?

— Да.