Детективная осень

Она с интересом осмотрела Мирославу своими светло-голубыми глазами, вероятно, оставшись довольной увиденным, сделала приглашающий жест и отступила в глубь квартиры.

Оказавшись в просторной прихожей, детектив развернула свое удостоверение. Женщина кивнула, обошла детектива, закрыла дверь и спросила:

- Как вы относитесь к кухне?

- Хорошо отношусь, - ответила несколько удивленная Мирослава.

Легкая улыбка тронула ненакрашенные губы женщины:

- Просто у меня суп на плите, - объяснила она и, не дожидаясь ответной реплики детектива, направилась по коридору в сторону, с которой доносился приятный аромат варящегося мяса.

Волгина натянула на ноги бахилы и поспешила вслед за хозяйкой. Вскоре она уже сидела на удобном табурете за столом, застеленным клеянкой в синюю клеточку. Хозяйка поставила перед ней чашку с чаем:

- Не возражаете?

- Не возражаю.

- Сахар? Варенье?

- Спасибо, не надо. Давайте поговорим.

- Давайте. - Гаранина помешала суп, убавила огонь и села напротив Мирославы.

- Вы обратили внимание на то, что я частный детектив?

Женщина снова улыбнулась и кивнула.

- Вы не обязаны со мной разговаривать.

- Знаю. Но почему бы не поговорить с хорошим человеком?

У Мирославы чуть не сорвалось с губ: «Почему вы считаете меня хорошим человеком?», но она вовремя удержалась.

- Я даже не спрашиваю, кто вас нанял, - небрежно обронила женщина.

- Ольга Елизарова не просила меня держать это в тайне.

- Я так и думала, что это она. Вы знаете, когда я узнала, что Костя собрался жениться, то даже порадовалась за него.

- Почему?

- Думала, что женитьба, как бы это правильнее выразиться… - Гаранина пощелкала пальцами в воздухе. Мирослава удержалась от подсказки, и Гаранина сказала: - облагородит его.

- Вы знакомы с Ольгой Елизаровой?

- Ну что вы, нет, конечно. Мой пасынок меня не жаловал.

- Откуда же вам стало известно о его решении жениться?

- Я поддерживаю хорошие отношения с Людой.

- С Людой?

- С Кудашевой.

- Вы давно с ней знакомы?

- Давно. Она работала еще у отца Кости в то время, когда я была его женой.

- Светлана Ефимовна, что вы можете мне сказать о Константине Гаранине?

- Мой пасынок та еще сволочь, - горько усмехнулась женщина. - Я воспитывала его с пяти лет. Когда ему было двадцать пять, его отец разошелся со мной. И Костик в угоду отцу вычеркнул меня из своей жизни. А ведь когда-то звал меня мамой. И я заботилась о нем как о родном сыне.

- Насколько я знаю, отец Гаранина умер.

- Да. Хотел жениться на молоденькой, да не успел, окочурился за два дня до свадьбы. Все его добро сыну отошло.

- А вам при разводе что-нибудь досталось?

- Однокомнатная квартира.

- А эта?

- Эта досталась мне от родителей. Мы живем в ней вдвоем с моим племянником. Так получилось, что мальчик в десять лет остался сиротой.

- Грустно.

- Да, сначала нам обоим было очень тяжело. Но прошло уже шесть лет, и боль притупилась.

- Светлана Ефимовна, как вы думаете, кто мог желать смерти вашему пасынку?

- Мне трудно ответить на этот вопрос.

- Почему?

- Потому что мне кажется, что его никто не хотел убивать.

- То есть?

- А так. Наверное, он просто попал кому-то под горячую руку.

- Интересная версия, - произнесла Мирослава негромко.

- Извините, но другой версии у меня нет, - пожала плечами Гаранина.

- Я так понимаю, что вам его смерть не принесла никаких дивидендов.

- Правильно думаете, - кивнула женщина.

Поняв, что больше ничего полезного Гаранина ей не скажет, Волгина допила уже остывший чай и стала прощаться.

- Я оставлю вам на всякий случай свою визитку, - проговорила она полувопросительно.

- Оставляйте. Если мне что-то придет в голову, я вам позвоню. Но навряд ли. Мы ведь с Костиком много лет не общались даже по телефону.

* * *

После ужина, когда они уже заканчивали мыть посуду в четыре руки, Морис спросил:

- Вам удалось, что-нибудь узнать?

- Увы, - ответила Мирослава, - ничего такого, что помогло бы нам продвинуться в расследовании этого дела. А что у тебя?

- В сущности, то же самое. Мне не удалось отыскать ничего криминального ни в прошлом, ни в настоящем фигурантов этого дела.

- Ну что ж, значит, нужно искать ниточку в другом месте.

- Согласен.

- Солнышко, - неожиданно для Мориса спросила Мирослава, - ты что, хочешь поехать на дачу или чтобы тебе оторвали голову?

Миндаугас выглядел ошарашенным.

- Ох уж эта младоевропейская темнота, - ласково погладила она его по голове.

Но он тотчас стряхнул ее руку и отчетливо произнес:

- Муля! Не нервируй меня!

Мирослава расхохоталась:

- Оказывается, еще не все потеряно.

Он пожал плечами:

- Вы забываете, что ваши и мои родители родились в одной стране. - Тут он вспомнил, что родителей Мирославы давно нет в живых, и, смутившись, произнес: - Извините.

- Тебе не за что извиняться, - ответила она. И подвела итог: - Значит, решено, завтра едем на заброшенную дачу тетки Ольги Елизаровой.

- Можно спросить?

- Спрашивай.

- Что вы надеетесь там найти?

Мирослава расслышала не очень-то скрываемый скепсис в голосе помощника и ответила:

- Пока сама не знаю. Но ведь известно, что кто ищет, тот всегда находит.

Он ничего не ответил, только еще старательнее стал тереть полотенцем и без того уже сухую тарелку.

* * *