Детективный Новый год

- Нет. Фиалки. Только что из Краснодара доставили. Самые настоящие. Пахнут! Доставать не стану. Помну. - Денис вдруг тронул повязку под вязаной шапочкой. - Не было времени сказать спасибо! Что поверили, разобрались так быстро. Зотова послушать, мы с Сашей отъявленные преступники!

- Да ладно тебе, соседское дело… Да, а почему Джексон? - вспомнил Сергей, так и не получивший ответа.

- О, тут все просто. Я с третьего класса Джексон. Любимый герой из книги. Я им грезил, за что и прозвище получил.

Так все просто? Брови Сергея уползли под край шапки. А они с Зотовым думали, что парень под чужим именем скрывается. Отцу Дениса поверили, лишь когда за него серьезные люди поручились. Как, однако, легко заблуждаться!

Они кивнули друг другу у дверей. Пожелали хорошо встретить Новый год.

- Без происшествий, - подчеркнул Сергей. - Счастья и чудес…

- Вам тоже…

Они вошли каждый к себе.

Герда распевала что-то в кухне. Пахло кофе и омлетом. Сергей разделся, предварительно вытащив из-за пазухи пакет с круассанами. Заглянул в гостиную. Новогодняя елка в утреннем полумраке гостиной загадочно поблескивала шарами и дождиком. Герда настояла. Он уже лет двадцать не наряжал. А когда они сделали это, тут же понял, что этого как раз и не хватало для праздника.

- Привет, - мягко улыбнулся он своей любимой женщине, усаживаясь к столу. - Твои рогалики. С шоколадом.

- Нашел? - ахнула она, прыгая к нему на колени и звонко целуя в обе щеки. - Ты мой славный Серж! Давай завтракать и строить планы на ночь. Надо составить список, что приготовить. Что-то еще надо прикупить. Как вообще все это будет?

- Думаю, все будет замечательно. Ты рядом. Ёлка наряжена. Гусь маринуется. Красивое платье на вешалке. Чего еще мне желать? Ох, балбес я. Совсем забыл. - Он шлепнул себя по лбу, ссадил ее с коленей и метнулся в спальню.

Заветная коробочка лежала между простыней, но уже других. Он сыщик, поэтому заметил. Герда нашла, все поняла и промолчала. Сергей нахмурился.

- Ну, раз ты уже все видела и сюрприза не получится, то просто ответь: да или нет? - с легким ворчанием произнес он, ставя раскрытую коробочку на стол. Пальцы предательски подрагивали.

- Ох, как же хорошо, что ты сделал это именно сейчас и не стал ждать до вечера! - выпалила она, вытаскивая кольцо и примеряя на пальчик. - Думала, не доживу! И вдруг это не мне? Да, конечно, Серж! Никаких нет… И я, честно, случайно наткнулась!

Он смотрел на нее с улыбкой и не верил. Чтобы найти там кольцо, надо было постараться.

- Ну хорошо, - сдалась она, снова забираясь к нему на колени. - У тебя выпал чек из ювелирного магазина. Я увидела. Решила проверить. И нашла.

- Когда нашла?

- Сегодня! Как представлю, что нашла бы его днем раньше, с ума сойти! - Она счастливо рассмеялась ему прямо на ухо. - Когда ожидание длится больше двадцати лет, последние минуты самые сложные!…

Татьяна Гармаш-Роффе Чудо для Нины

Элегантна. Лет тридцати на глаз, очень ухоженна, запах дорогих духов и богатства. Скромная улыбка хорошей девочки из хорошей семьи.

Стаскивает тонкие серые перчатки. Нервничает. Невесомо вкладывает пальчики в его ладонь: не рукопожатие, а рукокасание.

Расстегивает серо-голубую шубку. Ей идет этот цвет, к ее русым волосам и светлым глазам. Присаживается. Застенчиво смотрит на Алексея - положительно, очаровательная дама. К тому же пришла точно в назначенное время, что всегда радует.

- Даже не знаю, с чего начать… - голос ее волнуется.

- Лучше сначала, - советует Алексей Кисанов, частный детектив, занимая свое место за рабочим столом.

- Хочу вас предупредить, - смущается посетительница, - эта история почти неправдоподобна…

- Ничего, я привычный. Слушаю вас.

Нина Стрельцова, дочь известного пианиста, пошла по стопам отца. Окончила консерваторию с успехом, ей пророчили блистательное будущее, отец мечтал увидеть дочь в сольных концертах на лучших сценах мира, но случилось так, что Нина увлеклась поп-музыкой. А затем продюсером поп-группы. А может, наоборот. Порядок неважен, важно, что отец был в отчаянии. Он дочь не упрекал, но это как раз было хуже всего. Если б метал громы и молнии, проклинал и отлучал от дома, она бы взобралась на баррикады против отцовского деспотизма, а на баррикадах всегда легко, ясно и просто. Но он лишь тихо страдал. Только однажды сказал: «Нина, это не твое…»

Но она так не считала. Георгий - огромный, чувственный и веселый - казался воплощением жизни, источником вечной радости, а ей именно этого всегда не хватало. Консерваторские мальчики и девочки не жили. Они поместили душу в музыку, как помещают деньги в банк, и там она лежала в неприкосновенности, наращивая проценты мастерства… Георгий же душу не хранил под замками, на будущее ее не откладывал, он растрачивал ее здесь и сейчас, щедро, красиво, азартно. И Нина, бледный цветок стерильной флоры высокого искусства, самозабвенно увлеклась экзотическим зверем яркой фауны попсы.