Детективы Дэшила Хэммета. Т. 3

Рыжий парень соображал медленно. Только через минуту до него дошло, что женщина, которую он любит, гонит его, угрожая пистолетом. Этому громадному олуху было невдомек, что с тремя сломанными пальцами он не сможет ничего сделать. Через минуту наконец он направился к двери. Гигант в глубоком изумлении медленно передвигал копыта, не веря в происходящее. Женщина следовала за ним. Я обогнал процес­сию, чтобы открыть дверь.

Едва я повернул ручку, как дверь распахнулась, отбросив меня к стене.

На пороге стояли Эдуард Маруа и парень, которому я испортил портрет. Оба держали пистолеты.

Я посмотрел на Инее Альмад. Интересно, что предпримет в такой ситуации эта ненормальная. Однако она оказалась не такой безумной, как я думал. Ее крик и стук от упавшего пистолета слились в один звук.

— Ах, — заметил Француз. — Джентльмены уходят? Можно их задержать?

Тип с большим подбородком, ставшим еще больше после моего удара, был менее вежлив.

— Руки вверх, пташки! — приказал он, подбирая обро­ненную женщиной пушку.

Я все еще держался за дверную ручку. Тихо нажал за­щелку, чтобы замок не защелкнулся, и закрыл незапертую дверь. Если понадобится помощь, я хотел, чтобы между ней и мной находилось как можно меньше замкнутых дверей.

Затем Билли, Инее Альмад и я промаршировали в гос­тиную. На Маруа и его напарнике были заметны следы пота­совки в такси. Один глаз Француза закрыл прекрасный синяк. Несмотря на помятую и перепачканную одежду, он держался элегантно, и из-под мышки торчала tpocTb.

Большой Подбородок держал нас под прицелом двух писто­летов, пока Маруа обыскивал меня и Билли. Он спрятал в карман мой пистолет. Билли оказался безоружным.

— Не могли бы вы стать к стене? — попросил Француз. Мы отошли к стене. Я стоял ближе к окну и плечом отодвинул штору примерно на фут. Если Кид сейчас наблюдал за нами, он должен был ясно видеть Француза, стрелявшего в него вчера вечером. Я надеялся на Кида и оставил дверь открытой. Если долговязый налетчик проберется в здание, что для него вовсе не трудно, дорога окажется свободной. Я не знал, какую роль он исполняет в этом спектакле, но хотел, чтобы он вышел на сцену, и надеялся, что Кид не разочарует меня. Когда соберутся все действующие лица, может, дело прояснится. Пока же я ничего не понимал.

А тем временем я старался, чтобы меня не было видно в просвет между шторами. Кто знает, вдруг Кид захочет стре­лять через окно.

Маруа стоял перед Инее, а Большой Подбородок держал нас с Билли под прицелом.

— Наверное, я не очень хорошо понимаю английский, — начал насмехаться Француз над хозяйкой. — Так вот, значит, где ты назначила встречу. А я-то думал, что ты сказала: Новый Орлеан. Ничего не помню о Сан-Франциско. Какая жалость, что я ошибся! Извини, что заставил тебя ждать. Но теперь я здесь. Где моя доля?

— У меня ее нет, — Инее протянула пустые руки. — Кид отнял… все.

— Что? — С лица Маруа сошла ехидная усмешка, а здо­ровый глаз гневно засверкал. Его водевильный акцент исчез. — Как это ему удалось, если?..

— Он заподозрил нас, Эдуард, — ее губы дрожали, глаза молили поверить, но женщина лгала. — Кид следил за мной. Он пришел и все забрал. Я не отважилась ждать тебя с пустыми руками. Я боялась, что ты не поверишь. Ты не…

— Невероятно! — воскликнул Маруа. — Я на первом же поезде направился на юг. Неужели Кид ехал на том же поезде, а я этого не знал? Нет! Но как иначе он сумел опередить меня? Ты играешь со мной, моя маленькая Инее. Я не сомневаюсь, что вы сговорились с Кидом, но не в Новом Орлеане. Ты туда даже не ездила, а приехала сразу в Сан-Франциско.

— Эдуард! — патетически воскликнула мадам Альмад, схва­тив одной рукой Француза, а другой — держась за горло, словно ей было трудно говорить. — Как ты мог подумать такое? Разве за время, проведенное в Бостоне, ты не понял, что это невозможно? Неужели я предам тебя ради этого урода Кида? Не может быть, чтобы ты знал меня так плохо!

Инее была неплохой актрисой. Француз оттолкнул ее и сделал шаг назад. Вокруг рта под крошечными усиками появи­лись белые морщины, на скулах заиграли желваки. Здоровый глаз с беспокойством смотрел на женщину. Она зацепила его, хотя и не так сильно, чтобы окончательно убедить. Но до кульминационного момента было еще далеко.

— Не знаю, что и думать, — медленно произнес он. — Если я ошибся… Сначала нужно найти Кида. Тогда все про­яснится.

— Не надо искать, братишка. Я здесь!

В дверях стоял Кид. В каждой руке он держал по черному револьверу со взведенными курками.

В дверях гостиной возвышался худощавый парень лет три­дцати. Сейчас у Кида был еще более злобный вид, чем восемь лет назад. То же самое бледное лицо, отвисшая челюсть, тусклые глаза.

Смуглая женщина прижала руки к щекам. Ее глаза рас­крылись настолько широко, что приняли свой истинный серо-зеленый оттенок. Испуг, который я видел на ее лице раньше, не шел ни в какое сравнение с теперешним ужасом.

Француз повернулся к Киду и навел на него пистолет. Он все еще держал под мышкой трость, а его лицо превратилось в застывшую белую маску.